Вы чуете в этом большой потенциал разочарований?
Да, Вспомните того благодарного сирийца, который сделал селфи с Меркель.Несколько недель назад он появился на ТВ и сообщил, что теперь он в Меркель разочарован: Он хочет работу, квартиру от государства и обеспеченный уровень доходов. Мы станем свидетелями большого социального конфликта.
Почему вы так уверены в этом?
Во-первых, Германия не сможет обеспечить эти большие материальные ожидания. Во-вторых потому, что у этих беженцев – система ценностей, не совместимая с современностью. Сирийцы, с которыми я беседовал, говорят: “У немцев нет чувства чести, их жены спят с кем вздумается. С моей женой, с моей дочерью, с моей сестрой спать кто попало не будет. Они – моя честь”.
И что это значит для немецких женщин?
Мы это видели на Новый Год в Кельне. Сотни мусульманских мужчин носились за женщинами, как за легкой добычей.
Эти мужчины знают, что совершили преступление. Но могут ли они полагать, что немки- просто шлюхи, к которым можно прицепиться?
Оба утверждения корректны. Они знают, что это запрещено законом. Но они также думают, что немецкие женщины – шлюхи. И в дополнение к этому они уверены, что их действия не повлекут за собой никаких неприятных последствий. Немецкая полиция испытывает страх, когда ей приходится иметь дело с беженцами. Она не боится самих беженцев – она боится, что ее обвинят в расизме. Но это – опустошающий удар по стране. Многие беженцы из-за этого держат немцев за бесхребетных хиляков. Они не воспринимают немцев всерьез.
Вы объясняете эти события местью лузеров. Проще говоря: те, кто не получил машину и апартаменты, мстят германскому мужчине, издеваясь над его женщиной.
Изнасилование женщины – инструмент войны в Сирии. Его используют все стороны. Беженцы приезжают сюда из этой культуры – и не все беженцы – жертвы. Если такие мужчины не получают то, чего они хотят, они начинают злится. В той культуре, из которой вышел, принято унижать тех, кто вас довел до исступления. На Востоке, чтобы унизить мужчину, принято изнасиловать его жену. Я предполагаю, что в Кельне молодые мусульманские мужчины хотели унизить германских женщин – и за этим унижение стоит желание унизить германских мужчин. Женщины в этом случае – лишь инструмент.
Вы говорите – Кельн – только начало. Почему вы так негативно глядите в будущее?
Если бы мы в германском государстве успешно интегрировали беженцев, никаких проблем не было бы. Но я не вижу никакой концепции интеграции, никакой иммиграционной политики. Все, что я вижу – это хаос.
