К концу февраля – всего через месяц после начала переговоров, все оговорено и обо всем договорено. Теперь заговорщики должны просто ждать – первых свободных выборов в парламент, и после их завершения – обставить все так, как будто речь идет о том, что полномочные представители восточногерманского народа добровольно согласились с подобным трансфером.
В середине марта в Лейпциге проходит традиционная ярмарка. Она превращается в настоящую витрину западногерманской экономики и западногерманского образа жизни. По всей ГДР идут демонстрации под лозунгом “Дайте нам германскую марку, или мы сами придем за ней!”. На выставке в Лейпциге один из самых больших павильонов – Deutsche Bank. Он предлагает крэш-курсы по финансам и методам капиталистического хозяйствования. О грядущей каннибализации Госбанка и сделки с Эдгаром Мостом никто не говорит. В самом Госбанке, однако, уже начинает появляться информация о том, что сотрудники основных филиалов перейдут в ведение крупного западногерманского банка. Это случится на следующий день после выборов.
Как и было запланировано, на следующий день после выборов, 19 марта, Мост , незаметно для общественности, осуществляет первый пункт своего плана. Он подписывает устав Deutschen Kreditbank AG. Через 8 дней он официально просит совет правления Deutschen Bank принять в собственность 49% Госбанка – или того, что от него осталось. К его величайшему сожалению, он не может передать Deutschen Bank контрольный пакет акций. В соответствии с другим пунктом плана, Мост проводит “опрос” среди работников Госбанка. Им уже дали понять, что новым местом работы станет коммерческий кредитный банк. Трудовой коллектив голосует “за”.
Весь следующий день Эдгар Мост и представители “трудового коллектива” проводят в офисе правительство социалистической ГДР. Они понуждают правительство к тому, чтобы долги восточногерманских предприятий Госбанку – около 200 миллиардов марок – не перешли на баланс Deutschen Kreditbank AG. Правительство склонно согласиться. Мост все еще не выдает своего секрета: на вопрос репортера о том, существует ли соглашение с западным банком он отвечает: “В настоящий момент времени нет, но в перспективе этого нельзя исключить”.
Ровно через неделю перспектива становится реальностью. Эдгар Мост и Хильмар Коппер объявляют о своем финансовом путче. Курс акций Deutschen Bank резко подскакивает. Возникает волна возмущения – но не со стороны ограбленной восточногерманской общественности, а со стороны западногерманских конкурентов, у которых из под носу увели жирный кусок. Западноберлинский шеф Dresdner Bank, Руди Пухта, звонит Мосту. Он требует свой кусок пирога и угрожает обратиться в антимонопольный комитет. В конце концов, Восточная Германия – историческая родина его банка. Начинается лихорадочный торг.
В кабинете Эдгара Моста – большая карта ГДР. На ней голубыми и зелеными флажками обозначено, какие отделения отойдут к Dresdner, а какие к Deutschen Bank. Мост обещает Пухте треть отделений. Для Пухты этого недостаточно. Он хочет половину и угрожает подать иск в антимонопольный комитет. Мост выдвигает ультиматум: или треть, или ничего. Наконец, Пухта сдается. За несколько часов до истечения срока ультиматума он отправляет к Мосту своего шофера с контрактом, подписанным советом директоров Dresdner Bank. Сделка завершена. Оба банка не заплатили за свои доли в Госбанке и за полученные отделения ни одного пфеннига. Единственное обязательство западных немцев – сохранить 12 тысяч рабочих мест в Восточной Германии. Но это – не более чем обещание, жест доброй воли. Мост не может возбудить против банков дело в случае его нарушения. Это ему, впрочем, и не нужно – ему гарантирована должность директора нового банка. Никаких записей о переговорах нет, и потому в будущем аудиторы и следователи ничего не смогут доказать.
