За это вероломство они понесут наказание как в загробном мире, где будут гореть в аду, так и здесь, на земле, где их справедливо обрекут на жалкое и унизительное существование. “Я никогда не видел, чтобы проклятие, наложенное на сынов Израиля, было более полным, чем на Востоке, – писал один западный путешественник начала XIX века в Османскую империю, – где их рассматривают скорее как связующее звено между животными и людьми, чем как людей, наделенных теми же качествами “.
Учитывая тысячелетнее пренебрежительное отношение к евреям в Дар эль-Ислам, требовалась исключительная открытость, чтобы смотреть на них с хладнокровием. Предыдущий муфтий, Камиль Хуссейни, был наделен этой редкой добродетелью. Человек большой религиозной образованности и мирного нрава, в значительной степени свободный от фанатизма и политических махинаций, он прилагал все усилия, чтобы предотвратить радикализацию своих мусульманских сторонников и способствовать сосуществованию с еврейской общиной, настолько, что в июле 1918 года ему была оказана честь заложить первый камень в основание Еврейского университета в Иерусалиме. Хадж Амин не имел таких мирных намерений, несмотря на обещание следовать по стопам своего предшественника, благодаря которому он и занял высший пост.
Муфтий, как и другие члены его семьи, не стеснялся обращаться к евреям за помощью и поддержкой, когда это соответствовало его потребностям. До своего назначения он умолял еврейских лидеров лоббировать (еврея) Герберта Самуэля в свою пользу, а в 1927 году он попросил Гада Фрумкина, единственного еврейского судью Верховного суда в эпоху мандата, повлиять на еврейскую общину Иерусалима, чтобы она поддержала кандидата Хусейни на выборах мэра.
Он также нанял еврейского архитектора для строительства роскошного отеля для Высшего Мусульманского Совета, одновременно приказав своим избирателям бойкотировать еврейский труд и продукты.
