– Все шло прекрасно, но в 1937 году начинается Большой Террор и Джона Скотта “преследуют”. Преследования выражаются в том, что у него конфискуют печатную машинку “Корона” и он уезжает в отпуск
в Америку на полтора месяца, если верить ему, и на год во Францию, если верить его дочери.
– “Потрясенный” террором (по версии Коткина) Скотт начинает “разочаровываться” в “методах” сталинизма – но не в его идеологии. Все в том же потрясенном состоянии он является в американское
посольство в Москве и там подробно рассказывает об ужасах раскулачивания, процессах по вредителям и сообщает самые подробные сведения об объекте стратегического значения – Магнитогорском
металлургическом комбинате. Депеши с докладами Скотта перехватывает НКВД, но, чудесным образом, ничего не предпринимает. Между прочим, стоит напомнить, кто был послом в Москве в те годы.
Господин Джозеф Эдвард Дэвис, кавалер ордена Ленина, поклонник чисток, оправдатель советско-нацистского пакта и один из главных апологетов сталинизма в администрации Рузвельта.
– В 1938 году “жертва сталинской ксенофобии” “вынуждена уехать в Москву” из-за того что “Магнитогорске его все сторонились”. Потом “жертва“ то ли на месяц то ли на год уезжает то ли в Америку
то ли во Францию и возвращается “журналистом французской газеты” (версия дочери) и “просто обозревателем” (версия самого Скотта).
– В состоянии “обозревателя” Скотт проводит следующие три года – прямо до июня 1941. В июне 1941 он публикует некую статью в некоей газете (неизвестно какая статья и неизвестно какая газета –
но эту версию вы найдете в любой официальной бумажке про Скотта) и его “депортируют”. И тут же хоп! – жене человека оклеветавшего советскую власть и ее детям дают визу на выезд, которую она
перед этим безуспешно просила три года.
– Скотт “хорошо зарабатывал” ( в версии дочери) и потому Скотты устраивают на их московской квартире (значит была и квартира) распродажу, в ходе которой продают “четыре мамины шубы” и на эти
деньги “покупают билеты, чтобы уехать из страны”.
Люди с опытом, пусть хотя бы минимальным, проживания в Советском Союзе (то есть не профессор Принстонского Университета Стивен Коткин и его ученики), сочтут эту историю маловероятной, если не откровенно фантастической. Простое сопоставление того, что рассказывает о себе Скотт с реалиями советской жизни снимает первый слой лжи с его тщательно отретушированной биографии “разочаровавшегося попутчика” и “яростного антикоммуниста”.
Официальная, доступная биография “авторитетного специалиста по Советскому Союзу” Джона Скотта Ниринга заканчивается в 1946 году — по его приезду в Берлин, где он восстанавливает работу бюро Time. После этого о нем просто ничего не сообщается, и понять в чем заключалась “авторитетность” его экспертизы по советскому Союзу невозможно. Нет даже его фотографий после 1940 года.Тридцать лет жизни этого человека вычеркнуты из истории. Почему?
