Не удивительно, что солдаты Конфедерации маршировавшие на север летом 1863 года под командованием генерала Роберта Ли были потрясены ландшафтом Пенсильвании – у себя дома они никогда не видели такого количества мелких ферм. Чарльз Блэкфорд, служивший в армии Ли писал: “Пенсильвания – ничего более, как море маленьких ферм, разделенных на поля не больше нашего сад. Они отделены друг от друга внушительными загородями”.
Но самая изобличительная и постыдная статистика – та, что описывает дегенерацию правительств южных штатов в некий олигархический склероз. В штатах, сформировавших Конфедерацию, менее 2% (98 тысяч южан) свободного населения владела тремя четвертями всех рабов – и этот крошечный класс правил всем Югом. В Алабаме 51% конгрессменов и 61% сенаторов были рабовладельцами, в Миссисипи – 51% и 67%, в Южной Каролине 60% и 90%. Даже в Вирджинии, где 54% избирателей проголосовали за федеральных кандидатов на президентских выборах 1860 года, правительство вывело штата из состава Республики. Республиканское правительство превратилось в подлог.
Что дальше, после сецессии? “Кто знает” отвечала газета New-York Tribune в 1860, “но мы можем увидеть возрождение феодальных обычаев – право первой ночи, патронаж, баронские грабежи, захват белых детей для продажи на рынке, рекрутчину и ужасные невзгоды вилланства, о которых человечество, уже казалось бы забыло”. Коттоновые набобы превратили Юг в зону запрещенной Конституции, ибо (как отметил Harper’s Weekly в 1864) “если бы на Юге сохранилось право на свободу слова, гарантированное Конституцией, рабство уже было бы уничтожено здравым смыслом южан… Соответственно, наиболее важное положение Конституции утратило силу в каждом из рабовладельческих штатов уже более 30 лет назад”. Юг, по словам судьи Альбиона Турги “был республикой по имени, олигархией по сути”.
Упоминание Турги – не жалевшего сил критика Реконструкции – необходимое напоминание о том, что поражение Конфедерации не обязательно означало конец олигархии. Несмотря на все разрушения войны, владения на Юге остались, большей частью непотревоженными. В годы Реконструкции наученные горьким опытом олигархи научились заново играть на расовой ненависти, которую они на протяжении десятилетий культивировали среди белых фермеров. Конец войны требовал некоего изменения режима на Юге, но американцы в те времена были готовы нести на себе издержки подобных изменений в собственном заднем дворе не более, чем позднее они были готовы к этому далеко за границей. Конфедерация, несмотря на апологетов Проигранного Дела и их решимость обожествлять Конфедерацию в качестве оплота “консерватизма” не имеют в своем распоряжении ничего, что могло бы привязать ее к республике. Конфедерация была, по словам Уильяма Рассела Говарда “современной Спартой”, но уж никак не демократическими Афинами и в еще меньшей степени – республиканским Римом.
BULLWHIP FEUDALISM
By: Allen C. Guelzo
