Не так давно, прогуливаясь по центру города Бирмингем, некогда крупного британского индустриального центра с большим мусульманским населением, преимущественно пакистанского происхождения, я стал свидетелем поведения группы из примерно десяти мусульманских юношей. Они были наряжены в интернациональный костюм обитателей трущоб, родиной которого являются американские гетто. Они имитировали господствующую культуру – и я использую этот термин в строго антропологическом смысле, любые артефакты, независимо от их ценности являются манифестацией культуры. Несколько человек были с татуировками , несмотря на то, что их кожа совершенно не подходила для этой дикой и глупой формы самоукрашения и самоизувечивания. У некоторых в передних зубах сверкали золотые коронки – этот неизбежный признак гангстерской стоматологии. Они брели с этим волчьим взглядом обладатели которого воображают, что он настолько ужасен , что заставляет уважать. Одни из них тащил аппарат, извергавший рэп-музыку для принудительного прослушивания попадавшихся навстречу прохожих. Те короткие эгоистичные ремарки, которые они извергали из себя и которые должны считаться “разговором” были настолько перегружены глаголом fuck и его различными производными, что я затруднялся услышать любое другое слово. Вся их поза – кричащая и агрессивная была призвана запугать и сказать – только посмейте сказать нам хоть что-то!
Об этой чарующей сцене можно сказать все, что угодно, но ее корни не имеют никакого отношения к исламу, а скорее лежат в субкультуре подворотен и трущоб, которую сегодня мало кто отваживается критиковать – или из страха быть заклейменным “элитистом” и “узколобым членом элит”. Может быть причины этого – чисто электоральные, но в любом случае отсутствие подобной критики еще одно из многочисленных проявлений моральной трусости.
