В декабре 2014 путинская Россия провалилась в кризис, который невозможно отрицать. Драматическое снижение цен на нефть и коллапс рубля, давление санкций Запада вместе создают совершенно новую экономическую ситуацию. Россия входит в новый год куда более бедной и озлобленной.
Это повлечет за собой тысячи мелких и крупных неприятностей, особенно принимая во внимание тот факт, что сами русские признают, что нынешняя ситуация с нефтью может продлиться до середины 30-х годов. При этом следует учитывать, что огромное большинство русских не путешествуют за границей, у очень немногих есть привязанная к валюте ипотека. Средний русский куда более приспособлен к жестким физическим и ментальным условиям, чем средний гражданин западной страны, и нация гордится тем, что может вынести любые тяготы в трудные времена.
Независимо от этого, экономическое уничтожение путинизма в последние несколько недель, ставшее результатом западных санкций, введенных в ответ на агрессию против Украины, означает большие изменения для Кремля, и не только во внутренних делах. В отличие от прошлых кризисов, в распоряжении России больше валютных резервов, и она, несмотря ни на что, постарается спасти крупные банки. Внутри путинского круга, однако, вряд ли царствует оптимизм. Серьезный и продолжительный финансово-экономический кризис будет только ухудшаться. Поскольку значительная часть популярности Путина основывается на впечатляющих экономических достижениях, повышении уровня жизни, который коснулся всех русских, а не только для олигархов, политические последствия экономического коллапса для российского президента могут оказаться чрезвычайно серьезными.
Но будет ли этого достаточно для того, чтобы вынудить Путина прекратить агрессию, и, в долгосрочной перспективе, даже покинуть пост? Западные политики, стремящиеся избежать вооруженной конфронтации с Россией, предположили, что достаточный уровень санкционного давления заставит Путина остановиться на Украине, и не только. Это представляется сомнительным предприятием. Во-первых, санкции работали в тех странах, которые ненавидели саму идею превращения в глобальную парию – например, в Южной Африке, чьи белые элиты ужасно страдали, внезапно обнаружив, что они уже более не часть Лондона. Нет никаких доказательств того, что Путин или русские в своей массе испытывают подобные чувства. Напротив, некоторые, как представляется, наслаждаются подобным статусом.
Во-вторых есть достаточно исторических примеров того, что санкции вовсе не всегда работают так, как предполагалось. Использование экономического оружия с целью сломить волю нации может привести к прямо противоположным результатам и стать причиной агрессии, вместо того, чтобы прекратить ее. Классическим примером является имперская Япония, столкнувшаяся с мрачными реалиями экономических санкций, введенных против нее в ответ на агрессию в Китае. У Японии не было собственных запасов нефти, и она была полностью зависима от импорта, блокированного Вашингтоном. Япония оказалась в стратегической ловушке – без импортного топлива ни ее экономика, ни ее армия не могли функционировать. Более того, санкции рассматривались в качестве сигнала того, что Запад не хочет японского доминирования в западно-тихоокеанском регионе. Это, в свою очередь воспринималось японцами в качестве непереносимого оскорбления. Самым близким местом , откуда Япония могла получать нефть была сегодняшняя Индонезия. Япония решила забрать нефть силой – и ради этого ей надо было выбить королевский британский флот из Сингапура, а американцев – с Филиппин. Для этого, в свою очередь, необходимо было уничтожить восточно-тихоокеанский флот США, базировавшийся в Пирл-Харборе.. чем это закончилось всем известно.
Японии в 1941 казалось, что она уже на грани реального поражения, и потому война была логичным выбором. Тотальное поражение в 1945 демонстрирует, что бомбардировка Пирл-Харбора было безумием, но если бы все обернулось по другому, скажем, во время битвы при Мидуэй в июне 1942, подобные исторические выборы выглядели бы совершенно иначе в сегодняшней исторической перспективе. Японии сильно не везло в войне, начавшейся в 1941, но ее поражение ни в коем случае не было жестко предопределено. Точка перегиба наступила тогда, когда японцы сочли, что США, в любом случае, уже начали войну против них своими жесткими санкциями.
