Одним из главных получателей катарской помощи считается Лива а-Тавхид. Но ее бойцы на местах – в провинции Алеппо, утверждают, что Катар больше говорит о поставках оружия, нежели осуществляет их. По словам боевиков, большая часть используемого ими оружия или захвачена на базах правительственных войск, или куплена на черном рынке. Один из лидеров мятежной группировки в Алеппо говорит, что Лива а-Тавхид также получает оружие от саудовцев. О’Баги комментирует: “Группы получают финансирование и от Катара и от Саудовской Аравии, и иногда обманывают своих спонсоров”. И действительно, противники Катара говорят, что его попытки создать подконтрольные себе силы для претворения в жизнь своей агенды осуществляются в окружении , не способствующим развитию ни лояльности ни сплоченности. С таким количеством внешних источников поддержки и без какой-либо стабильной организационной структуры, группы мятежников метаются от альянса к альянсу, занимаясь постоянным ребрэндингом в поисках нового спонсора.
По иронии судьбы, несмотря на то, что отношения Эр-Рияда и Дохи всегда отличались взаимной подозрительностью, они работают в Сирии вместе. Но критический разлом – отношение к “Братьям-Мусульманам”, несомненно, ведет их к тому, что они преследуют различные цели на поле боя – и это имеет самые нехорошие последствия для единства оппозиции. Для Саудов несколько светских групп, плюс салафиты, исповедующие ваххабизм, намного более предпочтительны чем “Братья-Мусульмане”. Рияд аш-Шакфа, лидер сирийских “Братьев-Мусульман” комментирует: “Сауды говорят “нет” “Братьям-Мусульманам”. В тоже время, Катар играет позитивную роль”. Шакфа. тем не менее, настаивает на том, что “Братьев” финансируют члены организации и исламские доброхоты, а не Катар.
Халид аль-Аттиа отрицает наличие всякой напряженности в отношениях с Саудовской Аравией, и утверждает, что кооперация между двумя государствами – гораздо более сильная, чем это принято считать. Тем не менее, источники среди мятежников утверждают, что соперничество в сентябре прошлого года достигло такого уровня накала, что Катар и Сауды начали создавать раздельные альянсы и военные структуры. Когда жалобы мятежников на это достигли ушей западных лидеров, два государства согласились создать единое военное командование под предводительством поддерживаемого Западом генерала Селима Идрисса.
Несмотря на это, командиры, работающие с Идриссом, утверждают, что не получают обещанной помощи, которая по-прежнему идет напрямую к тем группам, которые и ранее поддерживали Катар или Саудовская Аравия. Одной из причин этого называют опасение того, что ограниченные ресурсы, выделяемые обоими государствами, в случае, если они будут идти через объединенное командование не достигнут наиболее эффективных групп. Но подобное поведение рождает отчуждение и неприязнь. Абдуль Джабар Акайди, глава Военного Совета Алеппо, говорит, сидя на своей базе близ границы с Турцией:” Саудовская Аравия и Катар играют тут в свое соперничество. Люди запомнят тех, кто давал без всякой задней мысли. Сирийцы умны, они видят, когда в дело вступает борьба за чужие интересы”.
К концу 2012 в Сирии возник новый фактор – и такой, который мог потенциально осложнить отношения Катара с Западом. Экстремистская группировка Джабхат ан-Нусра становилась все более влиятельной, выбивая у режима из под ног почву на севере страны. В декабре США были встревожены до такой степени, что добавили ан-Нусру в список террористических организаций.
В тоже время, уровень толерантности Катара в отношении радикальных исламистов – на несколько порядков выше, чем у американцев. Проблема, по словам одного американского дипломата “в том, что катарцам безразлично, кому давать в руки оружие – лишь бы они свергли Асада”.
