Лютеранская Реформация сопровождалась определенным феноменом, который был совершенно ошеломляющим и ужасающим для Лютера и его товарищей, но, в ретроспективе, представляется совершенно естественным и неизбежным. Реформаторы применяли против Церкви текст Библии.
Но в тот момент, когда народ сам стал читать Библию, он стал сам ее интерпретировать, и его интерпретации не всегда совпадали с интерпретациями реформаторов. В местах, на которые распространился авторитет Лютера духовенство потеряло большую часть былого престижа в качестве посредников между Господом и мирянами и незаменимого духовного гида. Но в тот момент, когда мирянин начинал ощущать, что он стоит лицом к лицу с Господом и начинал полагаться на свое сознание и совесть, неизбежным стало появление людей, уверенных в том, что им открылись священные тайны. Это шло вразрез с интересами как старой, так и новой ортодоксии.
Прежде всего, лютеранская реформа на некоторое время подчеркнула и интенсифицировала чрезвычайное религиозное возбуждение, ею порожденное. Это было закономерно, поскольку реформа подорвала авторитет единственной Церкви, существовавшей на Западе. До этого люди воспринимали – всеобъемлюще и без каких-либо дискуссий когерентную интерпретацию вселенной природы человека в том виде, в котором ее предлагала Церковь Рима. Католическая доктрина обеспечивал неизменный ландшафт, в котором все христиане ориентировались, зависимость от этого ландшафта превратилась в привычку. Сама критика, постоянно направленная на распущенных и погрязших в миру клериков, сам масштаб Великого Схизма демонстрируют, как много народ требовал от Церкви. На протяжении многих столетий Римская Церковь, несмотря на все ее бесчисленные недостатки, играла важнейшую нормативную роль в жизни общества. Атака Лютера, именно из-за того, что она была настолько эффективна, нанесла серьезный ущерб этой функции. В результате реформация, вместе с чувством освобождения, породило чувство полной дезориентации – и это чувство распространилось очень широко.
Более того, лютеранская реформа не могла сдержать те тревоги, которые она выплеснула в народ. Частично из-за своей доктрины спасения, частично из-за своего союза с существующими светскими властями, Лютер не смог создать постоянной и широкой базы поддержки в простонародье. Среди дезориентированных и беспокойных масс росло, в качестве оппозиции и лютеранству, и католицизму движение, которое его враги назвали анабаптизмом. Во многих аспектах речь шла о наследнике средневековых сект, но это движение было куда более влиятельным и обширным.
