Среди сторонников Осипова были как белые, так и большевики. Им удалось занять ключевые точки в городе. Двери тюрьмы были разбиты и узники, включая Назарова, были освобождены. В других частях города войска остались верны большевикам и столкновения продолжались не протяжении последующих двух дней. Несмотря на это многие начали праздновать победу антибольшевистских сил прямо на улицах. Среди них, по свидетельству британского полковника Бейли был и Оспиов, напившийся до беспамятства.
Капитан Брюн встретил бывшего шефа Чека, перешедшего на сторону контрреволюции. Он высоким голосом читал возбужденным толпам прокламацию Осипова и с казачьим эскортом скакал по Ташкенту. Он провозгласил, что с диктатурой большевиков “покончено навечно” (услышать такую проповедь от такого попа многим, несомненно, показалось верхом иронии), и что новое правительство остановит кровопролитие и восстановит гражданский покой и умиротворение. После этого он предупредил, что любой, кто пытается противодействовать новому правительству будет расстрелян на месте.
Брюн узнал, что уже понесены огромные потери, и слышал постоянный ружейный огонь вдали. Многие позиции, удерживавшиеся большевиками пали только после того, как были подвергнуты пушечному обстрелу и их защитники убиты. На протяжении всего дня продолжали прибывать новости о падении все новых бастионов большевиков в окрестностях города.
Говорили, что новое правительство пачками издает декреты. Непонятно, какую роль играл в этом Осипов, но согласно официальной версии он продолжал запой. Большое масляное полотно, демонстрирующее предательство Осипова, подчеркивает эту его особенность – и до сих пор висит в музее Ташкента. Он изображен совершенно пьяным и растянувшимся в кресле – в то время как один из его последователей, вооруженных пистолетом, расстреливает комиссаров, заходящих в соседнюю комнату – одного за другим. Осипов держит в руках наполовину опустошенную бутылку, рядом валяется пустая.
