Протесты из-за гибели Джорджа Флойда подожгли Соединенные Штаты и давно уже превзошли по масштабам знаменитые расовые мятежи в Лос-Анджелесе в 1992 году. На этот раз они не ограничены местом происшествия – Миннеаполисом, но вышли на национальный уровень. Важнее этого – мятежа приняли характер урбанистической гражданской войны, которая ведется организованными движениями, такими как Antifa и Black Lives Matter.
“Полицейская жестокость” стала предлогом для самых разных видов насилия, свержения статуй исторических деятелей, разграбления супермаркетов и продвижения утопических (или дистопических) видений вроде “районов , свободных от полиции”. Мечты столкнулись с жесткими реалиями, где первый “самоуправляемый” и “автономный” район в Сиэтле, из которого были отведены силы Соединенных Штатов не смог предотвратить социальной анархии и власти уличных банд.
Парадоксальным образом, то, что происходит сегодня, не застало врасплох одну группу мыслителей. Они, после окончания холодной войны, положили начало новому, пессимистическому направлению в политологии – нео-медиевализму. Они полагали, что новое столетие не ознаменуется для Запада периодом мирного перехода к концу истории, но станет обращением вспять – мир вступает в новое средневековье.
Термин нео-медиевализм был введен в академический оборот австралийским политологом Недли Буллом, опубликовавшим в 1977 году книгу The Anarchical Society. В этой книге Булл предвидел постепенную эрозию мощи и легитимности традиционных национальных государств, вестфальской системы – под давлением снизу – гражданского общества и сверху – глобализации. В ходе этой регрессии – и политической и социальной, развитые страны скатятся в новое средневековье, характеризующееся широким распространением зон насилия и отсутствия безопасности.
История быстро подтвердила правоту Булла. Транснациональные силы, располагающие громадной мощью – от транснациональных корпораций до джихадистского интернационала ставят под сомнение менеджмент и способность контролировать происходящее на собственной территории государствами глобального Севера, чьей реакцией стало стратегическое отступление в сфере экономики и приватизация военных действий. Одновременно, непрекращающееся давление снизу разъело фундаменты государственных институтов и атаковало социальную стабильность, подливая масло в огонь поляризации и идентаризма.
