В начале XVI века Магриб, как арабы называют северную Африку от Триполитании до Марокко, переживал фундаментальный кризис. Магриб находился под контролем многочисленных эмиров и племен. Приморские города оказались вне сферы влияния центральной властей и получили фактическую автономию – и благодаря этому вернулись к прежнему промыслу – корсарству. Этому в значительной степени способствовал приток муров, беженцев из Испании после окончания христианской Реконкисты.
В Восточном Средиземноморье, напротив, происходила консолидация турецкой османской державы, находившейся на пороге превращения в сверхдержаву. Правоверные стали наследниками арабской и византийской империй. В 1453 они завоевали Константинополь, оккупировав до того большую часть Балканского полуострова. Османский контроль над арабскими землями значительно расширился в эпоху султана Селима I – с завоеванием Египта (в 1517 году), Родоса в 1522 и изгнанием с острова рыцарей Св. Иоанна Иерусалимского.
На Западе Испания, с ее католическими правителями – Фердинандо Арагонским и Изабеллой Кастильской пытались подавить корсарские вторжения из Магриба и защитить свою национальную территорию. Именно поэтому они атаковали мусульман при первой удобной возможности. Так были оккупированы части магрибского побережья к западу от Алжира – порт Мерс эль-Кебир (1505), территории близ Орана (в 1509), и далее вплоть до Триполи – в 1510. Сам Алжир, как и другие прибрежные города, был вынужден подчиниться Испании. Испанцы, для контроля над ним, построили крепость на небольшом острове перед городом. Несколько лет спустя алжирцы, ради освобождения этого “шипа в сердце” призвали на помощь турецкого корсара Аруджа, который с большим успехом орудовал в западном Средиземноморье. Арудж вместе с братом его, Хаиром эд-Дином, завладел Алжиром – также, как это ему удалось с другими городами магрибского побережья. Он еще более расширил свои домейны – пока не был убит в стычке с испанцами в 1518 году.
Хаир эд-Дин, более известный как Барбаросса, пришел к власти в зарождавшемся алжирском государстве благодаря собственным способностям. Он обладал сильнейшим политическим чутьем – и это было совершенно необходимым качеством в двойном конфликте – и с испанцами, и с аборигенным населением Магриба. Он признал себя вассалом османской империи – и благодаря этому мог рассчитывать на ее протекцию и помощь, сохраняя при этом широкую автономию. За десять лет столкновений – с испанцами,с местным населением. с наследниками прежних династий, Барбаросса превратился в неоспоримого патрона Алжира – города, который очень скоро стал столицей средиземноморской корсарской войны.
