Еще более трудоемкой выглядит интерпретация видео – интеракции аудио и визуальных сигналов. Но, в конечном счете, идентификации по лицу работают так хорошо, что идентификация субъектов – тех субъектов, которые могут ставить под вопрос или отрицать осуществление власти становится практически идеальной – в случае, если удалось аккуратно снять рот и глаза.
Математические модели семантической интерпретации со временем совершенствуются, в особенности в таких сферах, как попытка воспрепятствовать осуществлению миграционных планов, изменение климата или идее о выходе из состава ЕС. Это сделает возможным автоматизацию надзора за субъектами доминирования уже в следующем десятилетии. Автоматы смогут сортировать и организовывать контент для аналитиков. Тоже количество аналитиков, что и сейчас, сможет наблюдать за значительно большим количеством областей.
Это даст возможность пунктуально карать девиации: от лишения права на путешествия или потребительских возможностей (прототипы которых уже вовсю работают в Китае), до тюремного заключения, пыток и элиминации индивидов или целых групп. Это может осуществляться систематически или спорадически (геноцид, социоцид). Критически важно, чтобы чтобы система тотального слежения делала угрозы и вознаграждения максимально реальными. Таким образом снижается актуальное применение силы, и больше ресурсов может быть перенаправлено на расширение сфер господства и контроля.
Лайки, как признание в конформизме
Авторитарная власть – власть, которая вживается до мозга костей и порабощает своих субъектов. Это именно тот вид власти, который Макс Вебер определял как “стальную клетку кабалы”. Такая форма власти требует склонения народа перед авторитетом власти. Как работают в данном случае технологии? Необходимость в авторитетах растет, когда люди развиваются в условиях нестабильности. Но даже при сохранении постоянных условий , технология в состоянии усилить авторитарную власть путем признания (пусть и частичного) ее необходимости.
Сегодня, благодаря социальным медиа, можно играть одновременно две роли, которые ранее выполнялись только в условиях прямого человеческого контакта – общественную, публичную роль и выражение своей собственной индивидуальности. В социальных медиа властью являются политики, политические партии, фонды, люди искусства или государственные менеджеры. Все они следят за конформитским поведением в сети. Частично, в виде наметок мы видим, как такая система функционирует в виде лайков в твиттере и фейсбуке – и лайки дают конформистам. Автоматические вознаграждаются системы (по типу уже упомянутых китайских) также вполне вероятны для укрепления власти. Другой метод – автоматическое наводнение медиа конформистскими материалами. Все же, технологический потенциал в этом виде применения власти – меньше, чем в других трех типах, поскольку усвоение паттернов поведения выгодных власти требует реальной человеческой интеракции.
