Оба клана вовлечены в контрабанду парфюмерии, одежды и бытовой электроники. Большая часть контрабанды сбывается на Сук Либия в Марса Матрух, где Илат аль-Байда принадлежит много магазинов. Другая часть контрабанды направляется в Александрию и Каир, где реализуется племенными союзниками из числа бедуинов Синая. Здесь речь идет, в первую очередь о бизнесе – но это также и пример успешных межплеменных отношений, основанных на общих социальных и культурных особенностях и общем традиционном племенном законе.
Контрабанда является лишь частью диверсифицированного бизнеса племен, и демонстрирует процесс разделения труда между теми, кто ее организует, осуществляет, и теми, кто занимается маркетингом и реализацией контрабандных товаров. Пожилые и авторитетные люди создают социальные, политические и юридические рамки, в которые встроена контрабанда. Реально контрабандой занимаются более молодые – 17-40 летние члены племен. В такой схеме верхушка защищена от юридического преследования. И тем самым племя гарантирует свою репрезентацию в политике и бизнесе – вне зависимости от иллегальной активности в непосредственном окружении этих людей.
Для молодежи контрабанда – не только привлекательный источник дополнительных наличных в ситуации ограниченных возможностей заработка в растениеводстве, животноводстве или работы по найму, но также и средство самовыражения, демонстрации миру собственной значимости, независимости и, ультимативно – символ статуса. Как уже упоминалось выше, термины тижара (бизнес) и тархиб (контрабанда) используются по разному в зависимости от людей, товаров и контекста. Можно поддаться соблазну и попытаться доказать что у номадов – иное культурное восприятие мобильности и пространства, которое попросту противоречит территориальным режимам государств и связанных с ними определений легальности и нелегальности. Эммануэль Маркс утверждает, что в восприятии бедуинов Синая контрабанда гашиша – легальный бизнес, и что законы государства “лишь учитываются” но не обязательно соблюдаются. Тем не менее, людям Аулад Али глобальные рамки определения контрабанды хорошо знакомы, благодаря их долгой истории интеракций с различными государствами. Эти определения стали частью морального мира людей приграничной зоны. Несмотря на это, местные моральные определения, и представления о справедливом (или несправедливом) (также как и вполне прагматичные аспекты приграничной экономики) имеют среди Аулад Али первостепенную роль.
Для Илат аль-Байда и Илат аль-Хадра любое пересечение границы воспринимается как тижара. Никто не воспринимает себя в качестве преступника только потому, что он является профессиональным контрабандистом: каждый из них также фермер, рабочий или политик. Слово тархиб никогда не упоминается в кампании чужих, но его также не употребляют при общении внутри семьи и клана.
Вместо этого, все говорят о “тижара” или “поехать в Ливию”. Тем не менее, в разговорах проскальзывают намеки на иронию и юмор – например, использование фразы тижара бидун гумрук (беспошлинная торговля) – вместо тахриб (контрабанда).
