Над Китченером и его группой всегда висел призрак Индийского мятежа (1857-1859), восстания в Судане, которое он сам подавил, и панисламских беспорядков в Египте в 1905-1906 годах. Директор британской разведки Джон Бухан драматизировал эти страхи в новелле 1916 года Greenmantle . По сюжету, Германия раздувает мусульманскую священную войну против Британии, и поддерживает “пророка” появившегося в Турции.
Любопытным аспектом взглядом Китченера являлось представление о том, что халиф, контролируемый германцами представлял серьезную опасность, и с его помощью Германия могла попытаться выбить у Британии почву из под в Индии. После окончания войны, халиф, контролируемый русскими, представлял неимоверно большую, смертельную опасность: Китченер верил в то, что Россия попытается отвоевать у Британии Индию.
В этом контексте предложения Китченера были просты, логичны и красивы. Мухаммед был арабом, и поэтому халиф тоже должен быть арабом. Дополнительным преимуществом был тот факт, что Аравийский полуостров имеет протяженную береговую линию, которую британский флот мог с легкостью контролировать, изолируя халифа от дурного влияния европейских конкурентов. Как только Британия победит в войне и будет способна посадить на трон своего халифа, она будет способна контролировать ислам. Помощники лорда быстро нашли подходящую кандидатуру – эмира Мекки.
Гилберт Клейтон напомнил Китченеру, что Абдалла, старший сын правителя Мекки Хуссейна, посетил Каир непосредственно перед началом войны. Абдалла уверял, что арабские земли “созрели” для мятежа против ненавистного оттоманского диктата. На тот момент у Абдаллы имелись опасения полагать, что младотурки попытаются отобрать у его родителя престижный престол – и он судорожно искал поддержку за границей.
Абдалла побывал в Каире несколько раз, и он встречался там и с Китченером и со Сторрсом. Китченер в тот момент не был заинтересован во вмешательстве в отношения эмира с турками. В ходе встречи со Сторрсом Абдалла заявил, что все племенные лидеры Аравии – традиционные враги его отца, готовы объединиться ради свержения турецкого ига. Абдалла предлагал Сторрсу “афганскую модель” – при которой внутренние дела Аравии решались бы ее лидерами, а внешняя политика была бы отдана на откуп Британии. Сторссу на тот момент (апрель 1914) предложить Абдалле было нечего, но он о встрече запомнил, а идеи Абдаллы пришлись ему по душе.
