Оливер Рой развенчал тезис, согласно которому джихадизм берет свои корни в радикализации, и обвинил вас в исламизации всего…
Оливер Рой не занимался полевыми исследованиями на протяжении многих лет. . Он не знает арабского языка, и он стремится заклеймить меня в качестве “Земмура” (известный французский анти-исламский публицист). Я, подобно Улиссу, пытаюсь вести свою академическую лодку между этими сиренами Сциллы и Харибды, о скалы которых разбивается мысль…Когда он говорит, что я исламизирую все – это хорошая риторическая война, но это ложно. Я лишь пытаюсь показать стратегии, в которых джихадисты – на одной стороне, салафиты – на другой, Братья-Мусульмане – на третьей пытаются завоевать мусульманское население Франции – в то время как все остальные не делают ничего. Я – не пессимист. Я уверен в том, что секуляризм Республики, при условии, что речь идет о секуляризме открытом, готовом принимать других, а не о секляристском сектантстве – будущее нашей страны.
Теперь, предположение о том, что соблазн джихадизма происходит исключительно от смертельного нигилизма, стремления к суициду, на которые по случаю навесили мишуру и блестки исламизма – более чем неудовлетворительо. Индивидуумы, готовые пожертвовать собственной жизнью делают это потому, что уверены в том, что их смерть принесет спасение человечеству. Это не имеет никакого отношения к самоубийству нигилиста.
Я уверен в том, что мы должны вернуться к текстам: что пишет Да’еш. Если мы не анализируем особенности современного джихадизма, если мы не берем в расчет отношения с Ближним Востоком, с Северной Африкой,, если мы не понимаем, что все это значит для идеологии джихадизма третьего поколения, который специфически определяет Европу в качестве мягкого подбрюшья Запада…мы просто упускаем из виду этот феномен.
Так вы полностью отрицаете тезис, согласно которому соблазн джихадизма объясняется радикализацией части молодежи, аргумент тех, кто указывает на доктринальное невежество террористов?
Но кто сказал, что террористы должны быть докторами наук в университетах? Никогда такого не было. Часть молодых людей прошла через преступность и бандитизм, и видела в джихадизме искупление, это факт. Но были те, кто прошел через салафизм, и для них речь идет о культурном разрыве. С того момента, как кто-то рассматривает вас и меня в качестве кафиров разрыв состоялся. За этим легко следует смертный приговор джихадистов.
Я думаю, что мы не должны недооценивать мощь религиозных идеологий в современном мире, где интернет предоставляет возможности манипуляции большими группами людей, где дигитальные имамы могут мобилизовать индивидов. Игнорирование этого означает признание того, что социальные игроки полностью отчуждены от своей судьбы. Но это не так. Если мы проанализируем прослушку разговоров Аделя Кермиха, мы осознаем, что на протяжении года в тюрьме он подвергался воздействию радикальных имамов, которые учили его арабскому. Я видел, как он приносил клятву Исламскому Госудасртву: его арабский не совершенен, он заминался, искал слова, но он говорил очень правильно: французские тюрьмы – это настоящая ENA ( École nationale d’administration – одно из наиболее престижных учебных заведений Франции) джихада. С другой стороны, почему он убил священника? – Потому что христиане представляют зло, куфр (неверие), потому что они отказываются осудить бомбардировки крестоносцами Исламского Государства. Таково салафитское видение раскола мира.
