Если оставить в стороне протесты российских властей и официального духовенства, Россию, как и Европу, не обошел стороной глобальный тренд — радикализации молодых мусульман и превращения исламизма в мэйнстрим. Как и в Западной Европе, молодые экстремисты России росли при полном отсутствии контакта, или с минимальным контактом с исламом.
Также как и в остальной пост-христианской Европе, духовный вакуум заполняется сектами, ряды российских мусульман растут за счет принимающих ислам людей, у которых нет никакой предыдущей связи с мусульманской религией, главным образом, этнических русских. Их количество оценивается в 5-7 тысяч человек.
Этнический русский Павел Косолопаов был организатором взрыва смертников в московсском метро (41 убитый) и в экспрессе Москва — Санкт-Петербург (360 раненых). Еще один принявший веру, Павел Дорохов, был лидером Уйгуро-Болгарского Джамаата в Башкирии. Дмитрий Соколов надел пояс шахида на свою жену Надю Азиялову, взорвавшуюся в автобусе в Волгограде — погибли семь и были ранены 36 человек. Когда через два месяца 16 человек были убиты и 41 ранены в волгоградских троллейбусах, первым подозреваемым был русский Павел Печенкин ( Ар-Руси).
На пропагандистом видео ISIS Анатолий Землянка (Джихади Толик) обезглавливает другого этнического русского. У России нет иммунитета и еще от одного европейского тренда — радикализации в тюрьмах. Несколько человек, участвоваших в атаках в Париже и Брюсселе радиколизавлось в тюрьмах — и то же самое происходит в России. Россия может похвастаться самым большим тюремным населением в Европе – более 650 тысяч человек. В тюрьмах и исправительных колониях — более тысячи мусульманских общин. Потенциальным ваххабитам обещают «помощь братьев на воле» – квартиру в аренду, работу, деньги в долг. Российские эксперты отмечают: «По фактам участия российских граждан в ИГ возбуждено 477 уголовных дел). Однако те сроки заключения, на которые осуждают вернувшихся (обычно – порядка 3-5 лет по 208 статье УК РФ – «Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем»), вряд ли могут их остановить. Напротив, учитывая, что пенитенциарная система в нашей стране стала своего рода «фабрикой исламизма», умеренные сроки заключения при стандартных условиях содержания могут быть удачной возможностью для продолжения борьбы в новых условиях (для создания и распространения радикальных «тюремных джамаатов». Недавнее восстание мусульман в одной из тюрем Хакассии демонстрирует, что речь идет не только об алармизме и навязчивых идеях экспертов.
The Coming of the Russian Jihad: Part I
Leon Aron
September 23, 2016
