Это о Мустафе. “Сами Исса”, однако, успел наследить. Кэмерун говорит: “Исса был фактическим, но не зарегистрированным владельцем ювелирного бизнеса с несколькими филиалами в Бейруте. У него была квартира в Джуние, зарегистрированная на другого. Он ездил на дорогом Мерседесе, который также не был зарегистрирован на его имя. У него было несколько конкурирующих любовниц, и его часто видели в ресторанах с друзьями”.
Джуние – хорошая маскировка для лучшего изготовителя бомб “Хизбаллы”. Это место с великолепным видом зеленых, заросших соснами склонов, в 20 минутах от ливанского Золотого Берега, где франкофоны с голубой кровью в жилах катают своих хирургически улучшенных подружек на яхтах и водных мотоциклах. На его северной оконечности – Casino du Liban, некогда знаменитое заведение, в котором балдели Фрэнк Синатра и Бриджит Бардо. И все это – в пяти минутах ходьбы от квартала красных фонарей. Но выбор места нетипичен для исламского фундаменталиста не только поэтому.
Во время гражданской войны 1975-1990 годов Джуние был фактически столицей этнически вычищенного христианского кантона, в котором правили анти-мусульманские милитаристы, открыто поддерживаемые армией Менахема Бегина и Ариэля Шарона. Из окна своей квартиры “Исса” видел курорт Аквамарина – именно туда входили израильские корабли с оружием и припасами для фалангистов. Кто сказал, что у хомейнистов нет чувства юмора?
Как Бадр эд-Дин превратился из международного террориста в прелюбодея с крестиком на шее и командующего “Хизбаллой” в Сирии? Его биография начинается с географии. Он родился в 1961 в Гобейри , на южной окраине Бейрута, в “поясе нищеты”, населенном по преимуществу только что прибывшими шиитским мигрантами с юга страны. Сразу после того, как разразилась гражданская война (Бар эд-Дину за неделю до этого исполнилось 14), Гобейри превратился в бастион палестинских и мусульманских милиций. К этому же бастиону относились лагеря палестинских беженцев Сабра и Шатила. Вместе со своим кузеном, неутомимым Имадом Мугние, он вступил в милицию, обученную палестинским ФАТХом. Тогда они считались “шиитским бойцовским клубом” в преимущественно суннитском конгломерате мусульманских группировок, и мало кто думал о сектантских различиях. Но после иранской революции 1979 года отношения начали портиться. Саддам Хуссейн, спонсор, обожаемый палестинскими федайинами, провел кампанию убийств важных шиитских фигур, включая великого аятоллу Мухаммеда Бакира ас-Садра. На момент израильского вторжения в 1982 году, Бадр эд-Дин и его кузен дезертировали в про-иранский отросток шиитского движения Амаль, который несколько позже начал именовать себя “Хизбаллой”.
К этому времени, в возрасте 21 года, Бадр эд-Дин уже был подрывником-виртуозом. Уже через год он осуществил атаки, потрясшие мир. Грузовик со смертником, набитый взрывчаткой, врезался в здание американского посольства в Кувейте. Погибли шесть человек. Также предполагается, что он изготовил взрывное устройство для подобной, но еще более масштабной атаки против казарм американских морских пехотинцев в Бейруте. Он обозревал крупнейший не-ядерный взрыв в истории, в результате которого погиб 241 американец, сидя на крыше одного из зданий в ближайшем квартале – вместе с Мугние. Мэтью Левитт указывает на “фирменный знак Бадр Эд-Дина”: “Во время стадии планирования бейрутских атак, он разработал собственную взрывную технику – добавление газа для того, чтобы усилить мощность сложных взрывчатых веществ”.
