Тимоти Снайдер – профессор истории Йельского Университета. Снайдер – автор известных книг Bloodlands: Europe Between Hitler and Stalin, The Red Prince: The Secret Lives of a Habsburg Archduke и многих других.
Снайдер опубликовал большую статью “Проект Путина” в Frankfurter Allgemeine Zeitung. Ниже следует перевод второй части.
В 70-х был русифицирован сам СССР – определенным и особым образом. Руководство пришло к важному идеологическому заключению о том, что классы могут существовать в рамках всего СССР, а не в рамках отдельных национальных республик. И потому в СССР требовался один мыслящий класс, а не множество национальных. В результате украинский язык был вытеснен из школ, в особенности, из высшего образования. Он остался в качестве простонародного языка, и, парадоксальным образом, в качестве языка очень высокой культуры – потому что даже в этот момент никто в СССР не отрицал наличия особой украинской традиции в искусстве и культуре. В этой атмосфере украинские патриоты, и даже украинские националисты, приняли гражданское понимание украинской идентичности. Им помогли в этом польские интеллектуалы в эмиграции, которые в 70-х определяли принципы будущей внешней политики – на период после коммунизма.
Эти мыслители группировались вокруг Ежи Гедройца и журнала Культура в Париже. Они утверждали, что Украина является такой же нацией, как и Польша, и что будущая независимая Польша должна признать будущую независимую Украину – и не ставить под сомнение ее границы. В тот период это стало причиной противоречий – Польша потеряла в результате войны земли, теперь известные как Западная Украина. В ретроспективе это был первый шаг – и для Польши, и для Украины в направлении легальных и интуитивных норм послевоенной Европы. Упреждающее признание Украины в существующих границах стало основой польской внешней политики “европейского стандарта” в 1989. В критический период 1989-1991, и впервые в истории, у украинских националистов был только один враг – Советский Союз. В 1991 более 90% обитателей советской Украины (большинство во всех регионах Украины) проголосовало за независимость.
После этого Россия и Украина пошли разными путями. Приватизация и беззаконие привели к власти олигархию в обоих государствах. В России олигархия была подавлена централизованным государством, в то время как в Украине возник свой собственный вариант плюрализма. До самого последнего времени украинские президенты во внешней политике колебались между Западом и Востоком, а во внутренней – между различными олигархическими кланами. То, чем отличается Янукович – он попытался покончить со всем этим плюрализмом – не только популистским, но и олигархическим. На внутреннем фронте он генерировал фальшивую демократию, в которой его излюбленным оппонентом была партия Свобода. Таким образом, он создал ситуацию, в которой он мог демонстрировать иностранным наблюдателям, что он по крайней мере лучше, чем националистическая альтернатива. Во внешней политике он обнаружил себя прибитым к России и Владимиру Путину – не потому, что он так сильно этого желал, но потому, что тот способ правления, который он избрал, затруднял любое сотрудничество с Европейским Союзом. Янукович, как представляется, украл так много из государственной казны, что само государство оказалось на грани банкротства в 2013 – что лишь еще более усилило его уязвимость со стороны России.
