Путин также может полагать, что он наносит упредительный удар, и предотвращает применение подобной стратегии Западом.
Федор Лукьянов писал в Al-Monitor: “С точки зрения российского руководства, иракская война теперь выглядит как начало ускоренного разрушения региональной и глобальной стабильности, подрывающей последние принципы устойчивого миропорядка. Все, что произошло с этого момента – включая флирт с исламистами во время Арабской Весны, американскую политику в Ливии и текущую политику в Сирии – служит в качестве доказательства безумия, одолевшего последнюю оставшуюся сверхдержаву. Российское упорство в Сирии – продукт подобного понимания. Это не симпатия к сирийскому диктатору, не коммерческие интересы, и не военно-морская база в Тартусе. Москва уверена в том, что продолжение сокрушения светских авторитарных режимов, обеспеченное американской и западной поддержкой “демократии” приведет к такому уровню дестабилизации , который поглотит всех, включая саму Россию. Именно поэтому Россия должна сопротивляться – тем более, что Америка и Запад сами все больше испытывают сомнения “.
Русские, как правило, предполагают, что американцы думают также как русские – измеряя каждый шаг по тому, как он отразится на общей позиции на глобальной шахматной доске. Мысль о том, что большинство актов в американской внешней политике объясняются некомпетентностью, а не конспирацией, чужда российскому восприятию мира. То, что русский лидер думает, он, однако, держит при себе.
После 12 лет ведения колонки о внешних делах в этой газете мне больше нечего сказать. Администрация Обамы вручила стратегическую инициативу в руки государств, чей процесс принятия решений находится за непрозрачной стеной. Или как сказал бы Робин Вилльямс о президенте Джимми Картере, обращающемся к нации в канун Третьей Мировой Войны: “Это все, спокойной ночи, вы теперь каждый сам за себя”.
David P Goldman. US plays Monopoly, Russia plays chess. Asia Times, September 16, 2013
