“Наше бдение закончилось. Начинается наше опьянение. Граница пересечена. Гремят орудия. Дымится земля. В этот час торпедный катер пересекает серую Адриатику… Камерады, неужели это правда? Мы воюем с оружием в руках, мы ведем нашу войну, кровь бьет из вен Италии! Мы стали последними, кто вступил в борьбу, и первыми, кто встретит славу. Начались убийства, началось разрушение.. Один из наших погиб в море, один из наших пал на суше. Все эти люди, которые еще вчера наполняли улицы и площади, которые вчера могучим голосом требовали войны, полны вен, полны крови.. Нет у нас никакой иной ценности, кроме той крови, которую мы прольем”.
Автором этих заявлений был не психопат, но национальный герой. Сыграл ли какой-либо другой артист более злополучную роль в принятии решений, которые принесли немыслимые и невыносимые страдания? Какой бы клинической не казалось сегодня его обсессия, есть правда в его утверждениях о том, что он действительно был “рупором народной воли”, если определять ее в качестве предпочтения меньшинству с властью формирования политики. Многие деятели футуризма ждали массовую бойню с не меньшим чувством удовлетворения, но у ни одного из них не было риторических возможностей и международной репутации д’Аннунцио. Другие интервенционисты увядают по сравнению с д’Аннунцио, артистом и селебрити, но и они сделали максимум для того, чтобы осуществить свои видения дымящейся крови Декадентский фантазер оказался более восприимчивым к грядущей войне нежели те, кто гордился своим полированным реализмом.
The White War
Life and Death on the Italian Front
1915–1919
MARK THOMPSON
