Но для Сицилии пощады не было. Он послал своих французских баронов на резню. Во главе стоял Жюльен де Стенар – человек войны и бойни, издевавшийся над милосердием, более жестокий, чем сама жестокость, пивший кровь – и чем более он ее пил, тем более он ее жаждал. Он пересек пролив с сильным провансальским отрядом, и на его стороне выступили сильные сицилийцы. Без всякого сопротивления перерубил он сторону, поддержавшую Конрадина, у которой не осталось никакой надежды. В Агоста тысяча вооруженных граждан и две сотни тосканских всадников дали яростный бой. Но ночью предатели распахнули ворота, и город был взят без боя, гарнизон и жители, правые и виноватые безжалостно перебиты, Некоторых убивали даже внутри цистерн и хранилищ зерна. После первой бойни, кровожадность солдатни была удовлетворена , но не жестокий дух министра короля. Его считают удивительным , даже по меркам того времени злодеем. Согнал он жителей Агоста на бойню. Ужасающий гигант с огромным мечом рубил их всех без разбора. Солдатня присоединилась к нему. Когда же они совершенно выбились из сил, стали хлебать они из чаш вино, которое смешивалось с кровью жертв и их собственным потом. У порта высилась гора изрубленных трупов и их одежд. Ни одного живого человека не осталось в Агоста. Многие бросились в море – да все потопли. Французы тем временем кутили в залитом кровью городе. Город потом был оставлен на многие годы. Ни эту безумную резню, ни последовавшие за ней шумные празднования историки не помнят. Для нех все заслонено сицилийскими весперами, да забывают они об Агоста, око за око, глаз за глаз! И эти ритуальные казни продолжились в других местах. Коррадо Капече было усилился, да дрогнул, сдался он Жульену. Он первым делом его ослепил, а затем увез в Катанию и там повесил. Братьев его, Марино и Джиакомо, казнили в Неаполе. Единственный оставшийся защитник Сицилии – Федерико ди Кастилья отбивался как мог в Гиргенто – но позволили ему покинуть Сицилию на корабле. На несчастные города Сицилии – будь то города мятежные или города, добровольно покорившиеся дому Анжу обрушились Стенар и его французские бароны. Лучера, в которой мужественно отбивались сицилийский сарацины, сдалась несколько позже из-за невыносимых мучений голода. Шарль торжествовал повсеместно.
В древней сицилийской конституции принципат и бароны ограничивали права друг друга. Ни тот ни другой институты не имели ультимативного права ни на людей, ни на имущество. Крестьяне прислуживали меньше, чем в любом другом месте, сельское население не подчинялось, буржуа и горожане, даже и в феодальных владениях, чувствовали себя свободными и провозглашали свой иммунитет. Юридическая власть, полностью зависящая от принца, ничего не давала феодалам. Налоги были умеренными служба в пользу сеньора ограничена, поголовные налоги были чрезвычайной редкостью.
