Чувство вины парализует нас перед лицом диктатур, которые знают, как эксплуатировать наш догматический и пенитенциарный мультикультурализм. Западный мир слаб перед лицом коммунистического Китая. Западная культура любит мир, и ради его сохранения закрывает глаза на то, что ему угрожает. Эта страусиная политика уже дорого нам обошлась. Вольтон атакует цензуру: “Любое, даже самое неприятное мнение должно быть выражено. Цензура никогда ничего не решила. Вы закроете двери для идей – они пролезут через окна, обойдут любые запреты. Цензура ведет к интеллектуальному обнищанию. Кто может назвать литературную работу, картину, философа или историка эпохи Советского Союза, за исключением тех, что были диссидентами, тех кто воевал против государственной цензуры? Интеллектуальное богатство принадлежит только открытым обществам”.
Род Дрехер, автор книги The Benedict Option: A Strategy for Christians in a Post-Christian Nation говорит о “спазмах иконоклазма” и о “кризисе цивилизации”: “Ненависть к западной цивилизации, впервые мощно проявившаяся в 1968 году – снова с нами. В 1966 критик культуры Филип Рифф сказал, что начинающаяся революция, атакующая Запад, будет куда более мощной, чем октябрьская революция 1917 года. Он называл новое видение мира “терапевтическим”. Он говорил, что западный человек более не ищет истину – но ищет, то что позволит ему себя хорошо чувствовать. Мы развили в себе патологический комплекс вины – без всякой возможности от него освободиться. Сегодняшние революционеры пытаются избавиться от этого завышенного чувства вины, жертвуя собственным Богом, своими отцами и создавая Year Zero”.
Речь идет о религиозном феномене, говорит Дрехер: “Во всех религиях есть табу. Культура бойкотов рождена секуляризацией религиозных табу. Это также одна из характеристик тоталитарных обществ, в которых все, что противоречит доминирующей идеологии осуждается и удаляется из жизни. В наши дни такая религиозная ментальность установила контроль над политикой левых. В соответствии с этим новым культом все, что может оскорбить священную жертву – персону LGBT, персону цветного и т.п. Если бы культура бойкотов была плодом усилий церкви, либералы увидели бы то, чем она в действительности является – религиозным фанатизмом. Но она претворяется в жизнь во имя левых и во имя священной жертвы и потому либералы парализованы. Но и консерваторы хранят молчание – потому что боятся потерять работу”.
