Residents of Goma cut off from outside and without food, desperately chase after a World Food Program truck distributing the last of its supplies.
In 1996, the deadliest refugee crisis in modern history came to an abrupt close as hundreds of thousands of Rwandan Hutus began their journey home to Rwanda. The refugees had left their homeland for camps in neighboring Zaire (Congo) in 1994, fleeing a genocidal fury that killed a half-million Rwandans. Another half-million died of cholera in the refugee camps.
The Mugunga camp, the world’s largest refugee camp, surprised many by moving on Nov. 15 despite months of fighting between rebels nearby, and intimidation by the camp’s own Hutu militia not to return to Rwanda. Within four days, some 800,000 refugees had crossed the border back into Rwanda. Families that had been separated for two years were reunited.
Между тем силы Мобуту (FAZ Forces Armées Zaïroises) – направленные на прикрытие границы, спешно грабили Букаву. В Южном Киву царил хаос. Заместитель губернатора провозгласил, что начинает этническую чистку Баниямуленге. Община, оказавшаяся под угрозой, немедленно начала погром. Руандийские силы перешли границу. ADFL вышла из тени в качестве “движения мятежников”. Увира была взята 28 октября, Букаву – через два дня. Один из бывших кагадос вспоминает: “Среди нас были руандийцы, угадийцы и даже эритрейцы. Мы курили большие, шестидюймовые джойнты, чтобы поддерживать кураж и патриотизм”. Солдаты Мобуту разбежались. Но Маи-маи, милиция, ненавидевшая все руандийское, оказала ожесточенное сопротивление.
После Увира и Букаву, 31 октября, был взят Гома. За считанные дни AFDL установил контроль над тремя важнейшими городами восточного Заира. Не случайно ко всем трем городам примыкали крупнейшие лагеря беженцев. Вокруг Гома, где были расположены пять крупнейших лагерей, началась кампания безжалостных массовых убийств. Руандийцы расстреливала хижины беженцев из минометов и тяжелых пулеметов. Паникующие хуту бросились на восток, на родину, в Руанду. Но значительно большее их количество, в особенности те, кто имел военный опыт, отошли на запад, в джунгли. Следующая серия руандийского геноцида разыгралась уже на земле Заира. 14-летний солдат-тутси рассказывает: “Если мы вступали в лагерь беженцев, руандийцы принимались за работу… тысячи мертвых людей – отцы, матери, женщины…Хуту – змеи говорили нам. В лагере Кашушу, у Буркаву, меня послали в палатку. Где они только что убили старуху и беременную женщину. В живых остался только младенец. Его должен был убить я. Я не мог. Он гладил мой Калашников. Я позволил ему уйти, вместе с несколькими убегавшими хуту”.
Тот же кагадос через несколько дней попал в плен: “Хуту были знамениты тем, как они убивают мачете. Они отрубали руки, а потом раскраивали череп, чтобы видеть мозги. У них были новенькие мачете. Они блестели как зеркала. Они заставили трех моих друзей ужасно страдать, изрубив их мачете. Когда очередь дошла до меня их командир сказал: Меня зовут Мунгара. Я был охранником президента, когда его убили тутси. Но я сохраню тебе жизнь. Ты отнесешь мое письмо Кабаребе”.
по материалам:
Jason Stearns Dancing in the Glory of Monsters: The Collapse of the Congo and the Great War of Africa
David Van Reybrouck Congo: The Epic History of a People
