Для целей этого эссе, оба термина будут пониматься как то, что Ричард Таппер назвал тенденциями или ситуациями. В этом толковании, племя и государство не являются взаимоисключающими аналитическими категориями, но скорее, понимаются в качестве суммы характеристик, в той или иной степени наличествующих в любом обществе в любой момент времени.
Представляется разумным начать с констатации того факта, что любое общество владеет механизмами присвоения избытков и их распределения, и разрешения конфликтов. Эти механизмы могут быть внедрены в другие манифестации социальной жизни, такие, как родство, и в этом случае перераспределение и разрешение конфликтов разрешаются на основании законов родства и происхождения. И напротив, механизмы экстракции, перераспределения и разрешения конфликтов могут быть представлены в струкутрно дифференцированном и специально сконструированном аппарате, и таким аппаратом является государство. Существование государства подразумевает, что другие аспекты социальной организации также дифференцируются. Свидетельством этого должны стать опора на безличные договорные отношения и в появлении сложного разделения труда и соответственно тщательно продуманной социальной иерархии. В тех обществах, где подобные характеристики отсутствуют, специально созданная структура экономического присвоения и разрешения конфликтов является одновременно невозможной и ненужной.
Внутри и племенной, и государственной ситуации или тенденции, несомненно, существует большое разнообразие. И государство, и племя, часто демонстрируют свойства, которые, казалось бы, им чужды. У племен могут быть дифференцированные системы присвоения и разрешения конфликтов, такие как, институт вождей, а система управления государства может опираться на родственников правителя для заполнения административных позиций. В обоих случаях речь идет, скорее о доминирующей тенденции, нежели о категорическом и эксклюзивном наличии или отсутствии племенного или государственного атрибута, которым можно характеризовать то или иное общество.
