Между тем, Басра вооружена до зубов. Колонны военизированных формирований постоянно разъезжают по улицам. Портреты шахидов повсюду. Их похороны сплачивают людей и становятся наиболее интенсивными церемониями в обществе. Молодые люди куда чаще идут воевать добровольцами, чем призываются. Между тем, война идет так далеко, на другом краю страны, что штаб-квартиры шиитских милиций в Басре никак не укреплены. Это – странная кампания за сохранение страны, которая ничего не сделала для города.
Более того, эту борьбу возглавляют исламистские фракции, побуждающие лишь отвращение, или военизированными формированиями, прямо связанными с Ираном, неприятным соседом, вызывающим больше критики, чем симпатий: “Иранцы ненавидят арабов, и шиитов, и не шиитов. Они все еще не простили нам войну 80-х. И они позволяют контрабанду, в особенности наркотиков, с тем, чтобы разбогатеть за наш счет”. Все эти организации похваляются масштабами своих потерь, и восхваляют своих многочисленных шахидов, простое упоминание количества которых способно деморализовать любое нормальное общество.
Тем не менее военный энтузиазм куда более динамичен и поддерживается массами – в отличие от других частей Ирака. Басра гордится тем, что половина членов шиитской милиции Хашд аш-Шааби – уроженцы города. Они пошли под знамена этой организации после фатвы великого аятоллы Али ас-Систани о необходимости поддержать армию в войне против ISIS. Каковы бы ни были точные цифры, город живет в ритме Хашд.
Почему жители Басры готовы жертвовать собой? Наиболее очевидный ответ – выполнение религиозного долга очевиден только на первый взгляд. Мнения шиитской верхушки практически всегда игнорируются – в случае, если они идут вразрез с прозаическими интересами политического класса, обычаями иракского живого, можно сказать, буйного поп-шиизма или других доминантных норм. Клерик может кричать , призывать партии идти на необходимые уступки, или формально запрещать самобичевание во время религиозных процессий, слишком дорогие похороны или скатывание к племенным законам – и народ не будет слушать. Но призыв к мобилизации был услышан, и на него откликнулись.
Хашд – противоположность призыву: подлинное социальное движение, уходящее корнями в традиции и фантазии шиитского общества, чувствующего себя преданным своими элитами и пытающегося найти место под солнцем. Войну против ISIS легче понять, если воспринимать ее как метафору, резонирующую с основополагающим моментом истории шиизма: убийством Хуссейна, сына Али – кузена и зятя пророка в битве при Карбале в 680 году. Это событие является центральным в народной религиозности и психологии шиизма.
