Еще более удивительно то, что пишут мусульманские женщины – с учетом их положения в исламских обществах. Вот характерный пример того, что пишет мусульманская женщина (в западной одежде и без никаба или хиджаба):
“Привет всем. Я любящая повеселиться женщина. Я стою обеими ногами на земле и я не сужу других”
Идея о том, что нежелание выносить моральное суждение о людях является признаком моральной избранности, и потому глубоко привлекательным качеством, вне всякого сомнения имеет куда больше общего и происходит от западного секуляризма – в том виде, как он развивался последние два или три десятилетия, и не имеет никакого отношения к исламу, в особенности ежели он работает в фундаменталистком режиме. При этом следует держать в уме, что женщина надеется, с помощью подобного описания себя самой найти супруга, который будет разделять этот самовосхваляющий взгляд (достаточно пустой, следует признать) о роли суждения о других в жизни. Она исходит из того, что подобный взгляд на суждение о других, или, вернее, отсутствие такового суждения разделяется многими. И конечно, мимоходом можно отметить, что “любящая повеселиться” мусульманская женщина вряд ли является очевидным признаком влияния исламской догмы или исламского фундаментализма.
Любительница веселья после этого сообщает, что желает “найти партнера” с которым сможет “остепениться”. Здесь примечательно то, что мы имеем дело с персоной, которая, как и любой другой представитель недообразованного среднего класса стремится продемонстрировать модернизм своих взглядов, и свою предполагаемую просвещенность по сравнению с беспросветным прошлом. При этом она усиленно избегает самого слова “муж”, со всеми его подразумеваемыми коннотациями подчинения и покорности, и предпочитает ему политически корректное и совершенно секуляристкое выражение “партнер”. Партнер – равный, держатель 50% акций: подобный взгляд на брак не имеет никакого отношения к религии.
По сравнению с теми людьми, которые появляются на сайтах знакомств христиан-евангелистов, мусульмане на исламских сайтах куда менее озабочены своей религией, и конечно же, все мусульмане, и все христиане стремятся продемонстрировать свое хорошее чувство юмора (кто-то будет рекламировать себя в качестве человека, лишенного чувства юмора? – это было бы действительно по настоящему смешно). Религиозность евангелистов, по сравнению с мусульманами, совершенно не удивляет: они, в конце концов, выбрали религиозный образ жизни посреди очень нерелигиозного общества, которое, в лучшем случае, относится к религии покровительственно. Мусульмане же напротив, несмотря на то, что де факто они в очень высокой степени секуляризованы, вышли из общества, в котором быть тотально и открыто нерелигиозным попросту немыслимо. Гений ислама в том и заключается, что он с самого начала обнаружил рецепт, который привязывает к нему людей раз и навсегда, и никогда их уже не отпускает. Речь идет о самой живучей политико-религиозной идеологии, которую удалось изобрести. Даже там, где наказанием за отступничество не является немедленная смерть, социальные санкции в отношении еретиков настолько сильны, что только фанатики абстрактной истины готовы страдать за свои убеждения. Большая часть человечества – где бы то ни было, и не только в мусульманских обществах, не готова слишком рисковать ради философских принципов. И это означает, что внешняя приверженность религии сохранится даже у любящих веселье и смешливых мусульманок, которые никогда не захотят и пробовать высказывать свой скепсис или зарождающееся неверие. К чему заморачиваться, когда альтернативой является легкая жизнь, прожитая роскошно, если сравнивать ее с другими вариантами? Лицемерие и притворство – то, что поддерживает силу социальной системы, интеллектуальная честность систему разрушает.
