В 19-м веке Франция и Великобритания относились к Ближнему Востоку с явно сектантской точки зрения. Но в нынешнем сирийском кризисе западные страны не придавали сектантскими различиям большого значения, предпочитая сравнивать происходящее с европейскими революциями 1848 года или крахом коммунизма в Восточной Европе.
Подобные рассуждения, однако, оставляли за рамками тот факт, что в обоих случаях проявилась роль коммунитарных различий. Когда рухнул коммунизм, не гомогенные страны – Чехословакия, Югославия и Советский Союз раскололись по этно-религиозным линиям. Поэтому особенно важен тот факт, что Россия была первой страной, подчеркнувшей сектантский аспект сирийской войны, в то время, как большинство западных аналитиков или отрицали, или игнорировали его. Уже в 2011 в России были опубликованы этно-религиозные карты конфликта. Это может объяснять относительный успех российской политики в Сирии – Москва немедленно поняла самую мощную составляющую динамики конфликта.
С самого начала религиозные меньшинства верили в то, что у них нет иного выбора, как поддержать режим с тем, чтобы предотвратить победу постоянно радикализовавшейся суннитской оппозиции. Даже курды, которые никогда не пытались пойти на союз с режимом, быстро ушли из оппозиции , состоявшей из арабских националистов и исламистов. И те, и другие отрицали идею курдской автономии.
Что касается суннитского большинства, его трудно назвать монолитом, в значительно степени благодаря усилиям режима. На протяжении десятилетий Дамаск делал все, что в его силах ради того, чтобы создать конфликт между “благородными” и “обычными” племенами в долине Евфрата, между буржуазией и простонародьем, между религиозными и светскими суннитами, между суфи и салафитами, и так далее. Соперничество между племенами сделало невозможным объединение Свободной Сирийской Армии. Некоторые сунниты, в том числе госслужащие и жители городов, присоединились к милициям, поддерживающим режим. Сирийские сунниты оказались слишком расколотыми и не смогли представить альтернативу режиму.
Отказ принять в расчет эти соображения стала основной причиной провала политики Запада в Сирии, и, соответственно, причиной выживания режима Асада. В начале подобный подход казался оправданным, но столкнувшись с конфликтом подобного масштаба, западные обозреватели должны были осознать, что общее примирение невозможно. Миллионы беженцев не могут вернуться в страну, потому что поддерживают оппозицию. Еще больше людей может покинуть Сирию в случае установления контроля режима над новыми территориями.
