Три последних президента – Ширак, Саркози и Олланд – провозглашали подобные реформы. Тем не менее, финансировавшиеся за счет роста госдолга “пакеты стимулирования” не смогли пробить стену общественного сопротивления. Макрон хочет побить рекорд – и предлагает 50 миллиардов евро – главным образом, немецких денег.
И наконец, пора заняться “нездоровым перевесом германского экспорта”, как это называет Европейская комиссия. В будущем, больше товаров должно поступать из Франции в Германию, нежели из Германии во Францию.
После статьи в Süddeutsche Zeitung с интервью в Zeit вылез Мартин Шульц: “Если государства Европы намерены решать совместные задачи, совместный бюджет и совместное финансирование представляются разумными и необходимыми мерами”. Макрон показал Шульцу, как вести предвыборную кампанию – и тот следует по его стопам.
В реальности французские избиратели больше хотели, чтобы Ле Пен проиграла, нежели чем выиграл Макрон. Но в тот момент, когда он разобьет романтическую иллюзию солидарности германской политикой стабилизации – Макрона спустят в унитаз. Макрон не очень озабочен объяснениями. Он просто говорит: “Верьте мне”. Но это – плохая основа для управления бизнесом.
При этом не следует забывать о традиционных французских подозрениях, которые не удастся развеять никакому Макрону. Жак Блот, генеральный директор французского МИДа на момент объединения Германии заметил: “Объединение Европы бросает огромную тень на Германию, которая становится слишком могущественной, и потому не сможет не доминировать – не из необходимости реабилитации, но да – из желания реванша”. После этого президент Франсуа Миттеран тщетно пытался договориться с Михаилом Горбачевым о недопустимости объединения Германии. Даже Франсуа Олланд использовал в своей кампании анти-германские лозунги. Недоверие полностью не уничтожено и шарм Макрона не скроет от немцев сути его идеи по спасению Европы- или французского бюджета.
Erich Wiedemann/ 15.05.2017 /
Macrons New Deal: „Wir reformieren, ihr investiert“
