Однажды мне довелось отужинать в кампании учтивого парня по имени Дэвид. Ужин устроил психиатр Эдгар С., который чествовал писателя, бывшего секретаря великого Борхеса, и потому все, за исключением парня по имени Дэвид были одеты как люди, читавшие Борхеса. Касаемо Давида, он был одет так, как будто бы не имел понятия о том, как люди, которые читали многих авторов и, и в том числе, Борхеса должны одеваться в момент конгрегации. В определенный момент парень по имени Дэвид ни с того ни с сего схватил нож для колки льда и пробил им руку. Я понятия не имел, чем он зарабатывал на жизнь – позднее выяснилось, что он был магом (его имя было Дэвид Блейн) и что он очень знаменит.
Я мало чего знаю о магах, и предполагал, что большей частью речь идет об оптических иллюзиях. Но по окончании мероприятия мне бросилось в глаза, что Дэвид стоит у гардеробной, вытирая капли крови с руки.
Итак, этот парень по настоящему пробил руку ножом – со всеми вытекающими из этого рисками. В моих глазах он неожиданно превратился в другого человека. Он теперь был реальным. Он рисковал. У него была шкура в игре.
Я встретил его через несколько месяцев, и пожимая руку заметил шрам – там где нож вышел у него из руки.
Это, в конце концов, позволило мне разобраться с делом о Троице. Христианская религия, через Халкедон, Никею и прочие экуменические синоды сварливых епископов продолжает настаивать на дуалистической природе Христа. Теологически проще было бы сказать, что Бог был богом, а Иисус – человеком, просто еще одним пророком – как его и рассматривает ислам, или как иудаизм рассматривает Авраама. Но нет, надо было, чтобы он был одновременно и богом, и человеком: двойственность центральна и приходит снова и снова посредством самых разнообразных уточнений. Среди них: двойственность позволяет иметь ту же сущность (православие), ту же волю (монотелиты), ту же природу (монофизиты). Троица – именно то, что позволяет видеть представителям других монотеистических религий в христианстве следы политеизма и является причиной того, что многие христиане, попавшие в руки ISIS были обезглавлены.
Итак, представляется, что отцы Церкви хотели, чтобы у Христа была шкура в игре: он на самом деле страдал на кресте, пожертвовал собой, и пережил смерть. Он брал на себя риски. Более важно для нашей истории – он пожертвовал собой ради других. У бога не может быть шкуры в такой игре, не может реально страдать (или, в случае если может, в бога придется ввести столько человеческой природы, что это отбросит нас к началу дискуссии). Бог, который реально не страдал на кресте будет подобен магу, который устроил оптическую иллюзию, а не того, чья кровь реально текла после того, как нож прошел через его запястье.
