Интервью французского журнала Atlantico с политологом и директором Revue Civique Жан-Филиппом Моне.
Лидер новых коммунистов Франции, вождь Левой Партии Жан-Люк Меланшон, при ближайшем рассмотрении обнаруживает удивительное сходство Национальным Фронтом.
Последние высказывания Жан-Люка Меланшона об иммиграции создали еще большую напряженность в отношениях между левыми и радикальными левыми: Лидер разочарованной Франции высказался против приема иммигрантов. Сблизились ли позиции Жан-Люка Меланшона и Национального Фронта?
Существуют параллели между радикальными левыми, которых представляет Жан-Люк Меланшон, и правыми национал-популистами, выразителем идей которых является Марин Ле Пен. Оба играют, и чересчур усердно на идеях “народ против глобализованных элит”, “мятеж против системы”, в особенности институционной и финансовой, против “брюссельской Европы” – которая представляет собой хорошего козла отпущения для французской неудовлетворенности. Оба соревнуются за то, чтобы стать новым воплощением “народного трибуна”, коим ранее служила коммунистическая партия.
Коммунистической партии больше нет, прошло тридцать лет с разрушения Берлинской стены. Это в особенности затронуло де-индустриализованные зоны – такие, как Нор-Па-де-Кале или Лотарингия. Две силы – меланшонисты и лепенисты напрямую соревнуются за влияние на рабочий и низший классы, которым приходится приспосабливаться к последствиям глобализации и преобразованиям.
Большая разница – в том, что крайние правые разжигают свой популистский электорат горючим ксенофобии. Меланшон, как коммунисты времен Марше, может поддастся соблазну национального протекционизма (“французская работа для французских рабочих”), но исторически ксенофоибию эксплуатируют и будут эксплуатировать крайне-правые. Она – некая постоянная в ядре убеждений Национального Фронта, хребет его программного обеспечения.
С помощью, в первую очередь Флориана Филипо, Национальному Фронту удалось вдохновить значительную часть традиционного коммунистического электората, он теперь топчется в огороде Жан-Люка Меланшона. Можно ли сказать, что их электораты до сих пор взаимопроникаемы? Что означает подобная идеологическая близость двух фронтов?
Национальный Фронт подскребет везде, где существует народное недовольство. Правда в том, что оно сегодня широко распространено по всей Франции – по реальным или воображаемым причинам. Впечатление о “декаденсе” и “закате” – также один из векторов, по которому работает Национальный Фронт, и который мы не находим доктринально сформулированным и разработанным у Левого Фронта. В некоторых регионах Национальный Фронт и левые сталкиваются лбом в лоб в состязании за право “канализировать” это недовольство, в других они работают в совершенно отдельных, не соприкасающихся друг с другом секторах. Лепенисты скребут тщательнее. пытаются утилизовать весь спектр страхов – из-за границы, ислама, глобализации торговли, культурных и социальных шоков. У Меланшона этот спектр эксплуатируемых фобий – куда уже.
Во время предвыборной кампании 2012 года кандидат Левого фронта упрямо отказывался давать интервью журналистам, обвинившим его в том, что он оседлал ту же волну популизма что и Мариан Ле Пен. Какие различия все еще отделяют Меланшона от Национального Фронта?
Их популизм схож – без того, чтобы быть политически или идеологически идентичным. Робеспьеристский стиль Меланшона не очень совпадает с пылом лепенистов, они не происходят от одинаковых традиций, и не пользуются одинаковыми имиджами. Можно, однако, отметить что существует общий тренд, характерный и для Жан-Люка Меланшона и Марин Ле Пен, взывать к народу – когда им это подходит, но не выбирать кандидатов и на президентские выборы из членов своего движения – ведь они избраны самим Провидением!
