Исторически, основанием такого сотрудничества была взаимная озабоченность в связи с американским военным присутствием в Афганистане, и, в более широком смысле, американским влиянием в регионе. Тегеран, например, опасался, что американцы могут атаковать его ядерные объекты из Афганистана.
Сегодня обстоятельства изменились. Боевые подразделения американских войск выведены из Афганистана, между Ираном и США подписана ядерная сделка. Можно было предположить, что уровень иранской озабоченности снизится.
Но, начиная с прошлого года, появляются сообщения о том, что поток денег и оружия, идущего из Ирана Талибану увеличивается. Почему? Одним из объяснений может стать (как и недавнее установление контактов между Талибаном и Москвой) озабоченность в связи с усилением Исламского Государства в Афганистане. Несколько тысяч бывших боевиков Талибана в провинции Нангархар принесли присягу верности ISIS.
Для Талибана также важно желание выйти из под опеки Пакистана, уйти с пакистанских баз избавиться от прочих подачек. Допросы пленных боевиков Талибана демонстрируют, насколько они устали от Пакистана – патрона, которому они не доверяют, и который пытается контролировать каждый аспект их деятельности. У Талибана, после шока от ликвидации Мансура в Балуджистане (группу никогда не атаковали там) появилось еще больше причин искать комбинации, в которых Пакистан не замешан – и среди прочего, это подталкивает к усилению связей с Ираном и переносу баз в те районы Афганистана, которые Талибан контролирует.
Ирану, со своей стороны, необходим хеджинг, минимализация рисков. В Афганистане все неопределенно и зыбко, никто не может предсказать как там ситуация повернется уже в ближайшем будущем, – и потому Ирану выгодно быть открытым Талибану – наиболее последовательному не государственному игроку в Афганистане.
Но это не означает, что у Ирана нет причин для сотрудничества с правительством в Кабуле. Но сильный Талибан означает большую нестабильность в Афганистане, что означает увеличение объемов наркоторговли и больший поток беженцев.
Нестабильный Афганистан также ставит под удар несколько важнейших экономических проектов в критически важный момент, когда Иран пытается оправиться он долгого периода санкций. Речь идет о развитии порта Чабахар, который должен стать основой транспортной и торговой инфраструктуры , связывающей богатые минеральными ресурсами среднеазиатские республики, Иран и Индию. Но продолжение поддержки Талибана оружием и деньгами может создать ситуацию, в которой Чабахар останется воротами в никуда. Иран, как представляется ведет сложную двойную игру, которая является еще одним вариантом старого дипломатического афоризма: враг моего враг мой полудруг-полувраг.
What Was Mullah Mansour Doing in Iran? Foreign Policy, May 27, 2016
