Преследование стратегии, разработанной сто лет назад, несомненно, имеет свои плюсы и свои минусы. Геополитическая ситуация в Центральной и Восточной Европе крайне неустойчива и польское правительство обязано выработать позицию, которая не только позволит гарантировать сильное лидерство в регионе, но и долговременный, связный подход, который может быть распространен за пределы нынешней ситуации. Такая возможность возникает, если рассматривать отношения с Турцей. С растущими амбициями Польши, с ее стремлением превратится в регионального лидера, и с турецким желанием стать ценным игроком на Ближнем Востоке и за его пределами – лишь вопрос времени, когда два этих государства осознают и реализуют возможности взаимовыгодной кооперации. Турция переживает много стрессов – как внутренних, так и внешних. На внешних границах страны, в Ираке и Сирии, наблюдается эскалация конфликта. Турция, как и Польша, имеет длительную и скорее бурную историю отношений с Россией. Так, например, 1990-е рассматривались многими в качестве потерянных лет, из-за многочисленных разногласий, возникших между двумя государствами. Тем не менее, 2000-е принесли выраженное сближение и ослабление напряженности. И после этого эскалация гражданской войны в Сирии превратилась в яблоко раздора , так как лидеры обоих государств поддерживают разные стороны в конфликте. Между двумя государствами происходит все больше и больше стычек – включая инцидент со сбитым турками российским самолетом. Если напряженность будет нарастать, возникает вероятность эскалации и открытого конфликта между двумя государствами. До того, как это произойдет, Турции следует пересмотреть все возможные последствия для ее экономики, в первую очередь, для энергетического сектора.
Турецкое руководство уже сделало первые шаги в этом направлении. Начав сооружение Trans-Anatolian Gas Pipeline (TANAP). Окончание строительства трубопровода намечено на 2018 год, хотя возможно, турки к этому времени и не успеют. Анкара пытается не только стать более независимой, но и стремится к тому, чтобы ее принимали за серьезного игрока в регионе. Президент Эрдоган наотрез отказался извиняться за сбитый российский самолет, и на настоящем этапе не видно признаков возможного улучшения отношений между двумя государствами в будущем.
И Польша, и Турция нашли свое место в регионе, который дополняет их амбиции. Как представляется, Россия ненамеренно превратилась в точку соприкосновения интересов двух государств. И это может повлечь за собой усиление сотрудничества, отражая сказанное в поговорке “враг моего врага мой друг”. Такая теория – вовсе не преувеличение. Обе страны уже распознали друг друга в качестве ценных игроков в регионе. Тем не менее, в существующем геополитическом контексте, настало время, чтобы Польша взяла на себя роль лидера в воплощении в жизнь концепции Интермариум. Более того, Азербайджан превращается в дополнительную точку соприкосновения двух государств. Польше очень выгодно осуществление проекта трубопровода Одесса-Броды-Гданьск, что создает для нее статус энергетического хаба. Вопрос только в том, решится ли Польша сесть за стол с другими игроками – даже за пределами региона?
NARODOWE CENTRUM STUDIÓW STRATEGICZNYCH
Ksenia Szelachowska The revival of Intermarium – Poland can talk the talk but can it walk
the walk?
Почему Украине сегодня нужен блок Междуморье — коалиция стран между Балтийским и Черным морями?
Очевидно, что устойчивое решение фундаментальной проблемы национальной безопасности, институциональной консолидации и международной вовлеченности для Украины и других постсоветских республик — в интересах всей Европы и заслуживает всемерной поддержки Запада. Тем не менее ни НАТО, ни ЕС в ближайшем будущем не будут готовы предоставить существенные гарантии безопасности и военной поддержки Киеву, Кишиневу или Тбилиси, несмотря на то, что эти государства нуждаются в них сейчас как никогда. Эти страны постсоветского пространства, возможно, ранее и имели шанс на вступление в Североатлантический альянс и Евросоюз, ведь после распада СССР сложился благоприятный исторический момент, которым успешно воспользовались другие бывшие республики советского блока. Но, увы, политические и экономические реформы в Украине, Молдове и Грузии продвигались гораздо медленнее, чем в странах Вышеградской группы или Балтии. Таким образом, в отличие от таких государств, как Эстония или Латвия, они упустили возможность, открывшуюся им в течение короткого периода — с начала 1990-х до начала 2000-х годов.
