Африканские элиты горды “неизвестными героями”, сослужившими огромную службу в возрождении континента – такими, как Мико Рвайтаре, в 1986 году принесшим в Африку мобильную телефонную связь. Рвайтаре – тутси из Руанды, сбежавшим с семьей в Карлсруэ. По окончании университета он вернулся в Африку, работал в нескольких загнивающих государственных учреждениях – до тех пор, пока не осознал, что будущее Африки – в мобильной телефонной связи. Первые его три тысячи телефонов, каждый из которых весил как кирпич, были соединены в мобильную сеть Заира. Его компания, Telecel, расширила свою деятельность на многие страны и в 2000 была продана за 413 миллионов долларов Osracom Telecom, которая, в свою очередь, является крупнейшим провайдером не только в Африке, но и в арабском мире.
Распространяющаяся из Южной Африки политика “усиления черных” способствует возникновению все новых бизнесов. Их кооперация постоянно растет. Сегодня возникла сеть нефтеперерабатывающих заводов, принадлежащих африканцам. В отличие от прошлого, африканские ресурсы более не контролируются межнациональными корпорациями.
В некоторых местах африканское предпринимательство выглядит для представителей Запада жутковатым – потому что оно идет семимильными шагами и без привычного западного надзора. Наиболее экстремальным примером является пиратство у сомалийского побережья, направленное против процветающей морской торговли в этом районе. Мало кто замечает, что участники заняты накоплением первоначального капитала для собственных предприятий. Эти люди признают только войну и никаких законов. При этом разгневанные европейцы забывают, что сами прошли через подобную стадию развития. Знаменитый пират сэр Фрэнсис Дрейк обеспечил королеву Елизавету I деньгами на карманные расходы.
Утверждения международного сообщества о том, что природные ресурсы Конго и сомалийское пиратство финансируют гражданскую войну, конечно же оправданы. С другой стороны, благодаря подобной активности в зонах конфликта генерируются значительные денежные средства, что несет благо населению в целом. Интересно отметить, что за 20 лет краха государства и гражданской войны в Сомали население развило в себе способность выживать, благодаря неформальной экономике, которая не опирается на институты государства, но вместо них – на мощь независимых предпринимателей, которые вынуждены подчиняться некоему базисному набору правил взаимодействия. Сомали куда быстрее подсоединилась к глобальной сети высоких технологий, чем многие более стабильные африканские государства. Очень часто частная предпринимательская активность расцветает именно там, где крах постколониального государственного устройства оказался наиболее очевидным. И, может быть, благодаря этому Африка на несколько шагов опережает других на пути к минимальному государству.
