Рано утром 5 января 1912 года британский военный корреспондент Джордж Фредерик Абботт проснулся в своей палатке посреди ливийской пустыни из-за воплей и беспорядочной стрельбы. Выскочив наружу, он увидел арабских и турецких солдат пялящихся на небо. На высоте около 900 метров летел итальянский моноплан, на крыльях которого играли лучи солнца. Не обращая внимания на стрельбу, он изящно последовал в направлении на юго-запад. Шел четвертый месяц итальянского вторжения в Ливию. Абботт, туркофил по натуре, присоединился к османским силам в качестве наблюдателя, в надежде написать историю войны. Он отметил, что арабы, “кроме того, что опустошили свои винтовки”, никак не проявили своего удивления по по поводу появления летающей машины: ” Они располагали этой громадной способностью воспринимать все новое, как нечто само собой разумеющееся”. Самолет вернулся через день, чтобы подвергнуть лагерь бомбардировке грудами прокламаций, “паривших в воздухе как снежинки”. Абботт вспоминал: “Арабы, прекратив пальбу, сутулясь стали подбирать листки, надеясь, что они окажутся банкнотами”.
Османским камрадам Абботта повезло – на их головы падала не более, чем многословная корявая итальянская военная пропаганда на устаревшем арабском. В других местах огромный технологический дисбаланс между итальянскими вооруженными силами и подданными османской империи привело к плачевным для последних результатам. До начала крупных сражений ливийской войны, аэропланы занялись разведкой и выявлением позиций турецких батарей – с тем чтобы они были снесены итальянской полевой артиллерией или броненосцев, стоявших у побережья. Это была первая война, в ходе которой применили бомбардировки с воздуха. В феврале 1912 османский отход между оазисом Занзур и Каргареш к юго-востоку от Триполи превратился в беспорядочное бегство – после того, как дирижабль P3 сбросил бомбы на отступающие войска. Дирижабли могли нести до 250 бомб с высококачественной взрывчаткой. Бомбы, в небольших количествах, сбрасывались и с аэропланов, хотя это было крайне неудобным занятием. Авиатор должен был каким-то образом управлять машиной, и, одновременно, зажав бомбу между коленями, вставить в нее запал, а потом прицелиться в солдат внизу и постараться угодить в их скопление.
Военный прожектор, впервые примененный британцами против египтян в Александрии в 1822 году, стал еще одним образцом хай-тека, с которым пришлось столкнутся защитникам Ливии. он, возможно имел еще более важное значение – поскольку препятствовал осуществлению ночных османских атак. Британский наблюдатель Эрнст Беннетт вспоминал о ночном походе с небольшой группой арабских бойцов вдоль побережья к бивуаку в Бир Терин. Внезапно они попали в луч прожекторов со стоявшего у берега итальянского крейсера: “Вид несчастных арабов, чьи силуэты высвечивали электрические лучи огорчил меня. Прожекторы, Максимы, батареи , крейсера , аэропланы – все было против них!”
Каскад войн, погрузивший в хаос Балканы начался в Африке. Итальянская атака в Ливии в 1911 году дала зеленый свет тотальной балканской атаке против османской периферии. В отличие от Египта (под британским контролем) и Марокко (французский протекторат) три ливийских велайята были составной частью османской империи. Неспровоцированная итальянская атака против африканских владений Турции “сломала лед” для балканских государств, как сформулировал это британский наблюдатель. До этого несколько лет шли разговоры о необходимости совместно усилия пот вытеснению турок с Балкан – но ничего конкретного не предпринималось. Только после итальянского нападения балканские государства настолько осмелели, что взялись за оружие. Мирослав Спалашкович, в то время глав политического департамента сербского МИДа вспоминал в 1924, что атака в Триполи повлекла за собой войну: “Все последовавшие события являются не более, чем эволюцией этой агрессии”.
Christopher Clark The Sleepwalkers: How Europe Went to War
