С древности в северном Леванте доминировали торговцы и латифундисты, снабжавшие зерном большую часть средиземноморского мира, в особенности Рим. Это объяснялось, главным образом центральным положением Леванта на Великом Шелковом Пути. Этот район дал нескольких императоров, нескольким пап до раскола Церкви, и более 30 греческих писателей и философов (включая многих глав академии Платона) – и в дополнение к ним американского предпринимателя и провидца Стива Джоббса, изобретателя компьютера Apple и iPad, на котором вы возможно читаете эти сроки. Нам известно об автономии провинции из документов римского периода. Она управлялась местными элитами , и этот децентрализованный метод управления сохранили и османы. Города чеканили свою собственную монету.
Затем произошли два события. Во-первых, после первой мировой войны одна часть северного Леванта была интегрирована в только что созданную нацию Сирии, и отделена от другой части, которая сегодня является частью Ливана. Раньше все это было частью османской империи, но функционировало в качестве автономного региона – османы, как и римляне до них, позволяли местным элитам управлять до тех пор, пока платятся достаточные налоги, в то время как сами не отвлекались от бизнеса войны. Османский тип имперского мира, pax Ottomana,также как его предшественник, pax Romana , был хорош для коммерции. Договоры соблюдались – и это главное, что было нужно правительствам. В своей недавней ностальгической книге Levant Филипп Мансель описывает, каким образом работали эти города-государства, отделенные от внутренних районов.
Затем, через несколько десятилетий жизни независимой Сирии, модернистская партия БААС начала воплощение в жизнь своих утопий. Как только баасисты централизовали страну и навязали ей свои государственнические законы, Алеппо и Эмеса немедленно пришли в упадок.
Партия БААС осуществила программу “модернизации”, где хаос архаического сука (рынка) был заменен блистающим модернизмом новеньких офисных зданий.
