Исходя из этого, иранская реакция на казнь Нимра является грубым стратегическим просчетом. Иранские лидеры, вместо того, чтобы ограничиться осуждением, издали прямую угрозу. Аятолла Али Хаменени говорил о “мести Аллаха”, пресс-представитель иранского МИДа пригрозил тем, что Саудовская Аравия “заплатит высокую цену”. Лидер Хизбаллы шейх Насралла обозвал королевство “нелегитимным государством” и заверил, что смерть Нимра “не сойдет Саудам с рук”.
Вся эта воинственная риторика только играет на руку саудовской монархии, чья жесткая позиция в отношении Ирана становится все более популярной в королевстве. Когда враждебный чужеземец издает угрозы против самого существования твоей страны, это порождает среди граждан момент националистической солидарности – как раз в тот момент, когда необходимо осуществить пакет болезненных экономических реформ..
Совершенно очевидно, что Саудовская Аравия и Иран столкнулись лбами в схватке за региональное превосходство, и ставки в этой борьбе чрезвычайно высоки. Несмотря на то, что обе страны претендуют на религиозную легитимацию и цитируют исламские священные тексты, их акции выдают холодную аморальность и слепоту относительно опасностей, подстерегающих их в будущем. Кто займется последствиями продолжающейся суннитско-шиитской войны, раздирающей регион на части и сеющей семена ненависти на несколько поколений вперед?
Игра на ненависти и страхе, в особенности посредством эксплуатации религиозной идентичности, подобна игре с огнем. Саудовская Аравия, казнив шиитского проповедника, связала национальную идентичность с суннитским взглядом на мир ее правителей – что можно приравнять к “самоубийтву национальной идентичности”. Молодой шиит из Восточной провинции теперь с еще меньшей вероятностью будет чувствовать себя саудовским гражданином – и это плохо укладывается в будущее. После казни, сотни молодых людей прошли по родному городу Нимра, скандируя: “Долой Саудов!”
Саудовская Аравия и Иран могли бы разрешить свои проблемы без дестабилизации региона – но вместо этого они предпочли цинично воспользоваться существующими сектантскими противоречиями. Финальная часть в этой саге еще не написана, но регион не увидит мира до тех пор, пока обе стороны не признают и не начнут уважать интересы и границы друг друга.
BY IYAD EL-BAGHDADI FOREIGN POLICY, JANUARY 7, 2016
