В это время к Бэквизу подошел один из летчиков. Он сказал: “Командир велел предать, что у нас есть только пять вертолетов, способных к перелету”. Случилось то, чего в глубине души больше всего опасался Бэквиз: “Эти пилоты погубят миссию”. Бэквиз пришел в состояние абсолютной ярости. Он отказался вести дальнейшие разговоры с пилотами. Найдя полконика ВВС Джеймса Кайли, отвечавшего за весь авиационный аспект операции, он сказал: “Этот чертов вертолет номер два отказывается лететь. Они говорят, что осталось только пять хороших вертолетов. Иди и поговори с Сайфертом, ты знаешь их язык, я – нет”. Бэквиз не видел проблем механики, он видел отсутствие храбрости. Кайли, много месяцев проведя на совместных тренировках с Бэквизом, промолчал. Он понимал уровень ответственности капитанов вертолетов – они должны были доставить себя, свои машины, своих пассажиров к месту действия и успешно вернуться. Никто лучше пилотов не знал их машины, потому что от этого знания, в буквальном смысле, зависела их жизнь. Сайферт принял решение. Одна из гидравлических помп вертолета МакГира вышла из строя, и у него не было возможности починить ее. Лететь с одной помпой было слишком рискованно – если и она выйдет из строя, вертолет потеряет управление.
Бэквиз, с нескрываемым отвращением, сообщил своим людям об отмене миссии. Разработанный на этот случай сценарий предусматривал пересадку из вертолетов в “Геркулесы” с горючим. Вертолеты возвращались на Nimitz, самолеты – на Масирах.
Кайли сказал, что вертолетчики готовы лететь на пяти вертолетах в Тегеран, но это потребует сокращения атакующих сил до 20 человек. Бэквиз наотрез отказался: “Мы летим все, или ни один не летит”.
Дурную новость передали в Белый Дом. Бжезинский, опасаясь, что генералы, проявляя излишнюю осторожность, хоронят миссию за спиной Бэквиза, направил прямой запрос о том, возможно ли исполнение плана только с пятью вертолетами.
Бэквиз, воспринявший вопрос как недооценку его профессионального суждения, неохотно созвал военный совет. Некоторые предлагали сократить количество багажа, и говорили о том, что полученная в последний момент разведывательная информация дает возможность сократить количество десантников.
Бэквизу не нравился риск. Кого он мог оставить? Переводчиков? – Кто будет говорить с часовыми на блок-постах? Если из 8 вылетевших с Nimitz вертолетов 3 сломались за одну ночь, где гарантия того, что все они взлетят на следующий день в центре Тегерана? Что делать, если не взлетит один или два? Что делать с людьми, которые должны быть переброшены на этих вертолетах? С другой стороны, если они сейчас взорвут вышедший из строя вертолет, тихо улетят, возможно, у них есть шанс вернуться, лучше подготовленными, через считанные дни. Бэквиз подытожил: “Мне нужен каждый человек и мне нужно все оборудование. Нет жира, который я мог бы срезать”.
