Но будем ли мы вообще в будущем иметь дело с ациями? Если в Европе возникнет мусульманское большинство, не факт, что датчане, германцы и французы склонятся перед шариатским законом. Может ли случиться такое, что аборигенное население стянется в собственные этнические анклавы, откуда попытается себя защищать, подобно тому, как это случилось в Боснии?
Это, конечно, вероятно, но следует задать себе вопрос – кто останется и будет воевать? Я останусь и буду, потому что я обстоятельствами вынужден жить здесь. Но если бы я был 18-летним немцем, только что закончившим школу, я бы делал то, что делает большинство. Я бы просто желал продолжить образование в англо-саксонском мире, и после этого я бы эмигрировал. Я бы не остался и не воевал. Англо-саксонскому миру нужны 50 миллионов хорошо образованных иммигрантов в ближайшие 30-40 лет, и поэтому у хорошо образованных людей из Западной Европы есть все причины уехать туда.
Может быть, нужно привлекать китайскую иммиграцию. Если бы у нас в Германии были такие же условия, как в Канаде, здесь бы было 3 миллиона китайских иммигрантов. Но об иммиграции из Китая никто в Европе даже и не думал.
Китай – наиболее стремительно стареющая нация в мире – после Германии, Японии и Южной Кореи. Мы обычно смотрим на Китай, как на спящего гиганта. Я, со своей стороны, рассматриваю Китай как страну, с которой Запад снимает сливки. В настоящий момент, богатые китайцы переводят свои активы в Швейцарию, потому что с их уровнем рождаемости у китайцев, которым сегодня 40 нет шанса получить пенсию. Уровень рождаемости меньше 1,6. Из страны каждый год уезжает 500 тысяч самых лучших. У молодых нет никакой надежды на пенсию на родине – они уезжают – в Тайвань, Гонконг, Сингапур, Канаду.
В Восточной Германии мы только что решили снести 400 тысяч квартир. Их некем заселять. Банки из-за этого расстраиваются – пустые квартиры ведут к депрессии рынка недвижимости и снижению цен. В Западной Германии мы также теряем население. Мы обязаны прекратить брать самых неподходящих мигрантов. Чтобы привлекать молодых и компетентных людей, мы можем предложить им дома. Именно так в 17-м веке в Бранденбург привлекли французских гугенотов. Но я сомневаюсь, что это сработает сегодня.
Можно ли вообразить себе ситуацию, в которой европейское население внезапно стало бы исполнять моральный долг и начало размножаться? Так произошло, когда британцы завоевали Квебек. Католические священники взывали к населению, требуя рожать по 15 детей, и это демографическое усилие оказалось успешным?
Гуннар Хайнзон не верит в подобную стратегию. Она потребует драконовских мер, которых европейцы не примут. Обещания денег не сработают – за исключением лиц с низким уровнем дохода и образования – и это лишь еще более усугубит ситуацию.
