Я еще помню крики возмущения после того, как я сказал, что не все цивилизации равны. Я не единственный гражданин Республики, который так считает. Я думаю, что те цивилизации, которые основываются на уважении прав человека, лучше тех, что эти права отрицают. Но вот что происходит в реальности: исламизм берет ненависть революционных левых и неофашистских правых, которые на протяжении многих лет своей демагогией атаковали универсальные ценности. И так в сознание внедряются новые идеи – что женщина должна подчиняться и наслаждаться своим подчиненным положением, что неверный должен покориться или быть наказанным, все это может быть принято сознанием, которое уже научено тому, что все относительно, что абсолютных запретов не существует. В условиях отсутствия моральной защиты против низости, исламизм открыл свою лавку. Он мог двигаться к низости и подлости от утраченной сознательности, от неспособности отличить добро и зло, и очень скоро – от неспособности назвать доброе добрым, а злое – злым. Человеческая природа не терпит морального вакуума, и потому ислам предлагает, в качестве святых даров, моральное омерзение. И отказ от признания ценности человека учит наслаждению омерзением.
Но и исламизм, возможно, не пользовался бы таким успехом, если бы ему не удалось связать воедино “локальные” и международные фобии. В первую очередь речь идет об анти-американизме, разжигавшимся крайне-левыми с 1946, и рециклинге петенизма, которым активно занимался с 1946 Национальный Фронт. В топку этой ненависти к другой великой державе идет все – в течение последних пяти десятилетий – империализм, Корея, Вьетнам, палестинцы, либерализм, капитализм, Першинг-2, Афганистан, Гуантанамо, Ирак, Сирия, глобализация. Туда же следует отнести ненависть, связанную с антисемитизмом, припрятанную за отвращением к Израилю. Палестинцы превратились в паяцев лефтиской политики – той самой, которую они ни в коей мере не поддерживают. Исламисты же, отвергающие саму идею политического, религиозного и социального плюрализма используют палестинцев для разжигания ненависти и не имеют никакого интереса к “мирному процессу”.
Последним изобретением стала публикация “страшного секрета” известного всем: шпионаж за союзниками. Все развитые страны – Китай, Россия, Япония, Британия шпионят друг за другом. Ну и что? Как будто у самой Франции нет эшелона франкофилов, сателлитов, экспертов? Но для крайне-левых и неофашистов все сгодится для разжигания ненависти к Америке. Глобализация – это реальность, в которой Франция должна развить средства защиты и сохранения своих бизнес-интересов, экономической разведки. Открытые рынки не означают повсеместного распространения наивности, но как можно забыть о том, что главный враг – исламский терроризм а не Соединенные Штаты?
