Некоторые уроки. Мы на Западе реально не были к этому готовы. И их специальные силы не что то из ряда вон выходящие. Это не Рэмбо, который ест змей. Их идея в другом. Это парень, который несет с собой какое-то дополнительное оборудование. Он агент. Он организатор. Он строит связи. Он создает ячейки. Они связываются с другими ячейками. Вот о каком типе войны идет речь.
Еще одна вещь. В Мариуполе украинский командир стоит рядом со мной и говорит: Слышишь этот шум? – Нет. –Прррр—Смотрю вверх – на высоте тысяча метров дрон. Он мне говорит: У нас есть десять минут на то, чтобы свалить отсюда. ОК. Мы ушли. Через 15 минут вся позиция была полностью уничтожена. Русские сломали паритет в комплексе разведка-атака минимум на тактическом уровне. Я был в частях, над которыми дроны за день пролетали минимум восемь раз. Это новый мир. Новый мир войны роботов. Это потрясающе. Я не говорю только о России. Я говорю в принципе. Когда вы совмещаете их с точностью артиллерийского удара, вам сопутствует массовый конвенциональный успех.
И теперь я скажу последнее и самое важное. Жертва гибридной агрессии также стала жертвой западной осторожности. В то время как Россия шлет тысячи единиц боевой техники, Европа и США, из-за колебаний американских лидеров, не помогают Украине в замещении ее потерь. И это является ни чем иным, как военным эмбарго против жертвы. По иронии судьбы, наиболее успешные западные санкции введены против людей, которых мы называем нашими друзьями. Спасибо.
