Буш дал сыграть Дику Чейни роль “плохого полицейского”. Накануне саммита Восьмерки Чейни выступил в Вильнюсе и подверг Путина резкой критике за ограничение прав во внутренней политике и использование “газа в качестве орудия устрашения и шантажа” в политике внешней. Путин был в бешенстве. Буш остался доовлен, и сказал Блэру: “Вице-президент помог нам подготовить почву своей речью”.
Буш постарался избежать шторма и в телефонном разговоре с Путиным 5 июня предложил ему сосредоточиться на четырех основных темах – птичьем гриппе, Дарфуре, Иран и ядерном терроризме. Путин поблагодарил Буша за помощь, оказанную им для ускорения вступления России в ВТО, и сообщил, что осталось сделать “всего несколько движений”, и “с этим будет покончено”.
Затем Путин произнес крайне странную тираду о Сергее Лаврове, своем бескомпромиссном и неуступчивом министре иностранных дел.
Путин сказал: “Лавров только что вернулся из Лондона. У него распухли губы и щеки. Надо подробнее рассмотреть, что с ним Конди сделала”.
Буш неуклюже попытался подыграть этой сексуальной инсинуации: “Конди не слепа”.
Путин ответил: “И она – очень привлекательная леди”.
Окончательно смутившийся Буш ответил: “Да, она чудесная леди, Послушайте я хочу покончить со всей этой проблемой ВТО недели за две до Санкт-Петербурга”.
Вскоре после этого Буш встретился в Кэмп-Дэвиде с датским премьер-министром, и они говорили о Путине. Буш рассказал, что Путин хотел подкупить его, предложив выгодную должность в российской нефтяной индустрии бывшему коммерческому секретарю Буша Дону Эвансу. Эванс был одним из ближайших друзей Буша.
Буш рассказал: “Он спросил меня: Вам поможет, если я предоставлю Эвансу важную должность?” Буш был потрясен, он сказал датскому премьеру: “Мне хотелось ответить: мне поможет, если вы займетесь демократией в России. У него очень странный образ мышления”.
Блэр после саммита в Петербурге, позвонил Бушу и сказал, что Россия беспокоит его как никогда. Буш ответил: “Вы и должны быть обеспокоены. Мы говорили с ним за ужином. Он думает, что централизация – это хорошо, что она приведет к стабилизации. Я ему говорю – а вы не думаете о том, что тот парень, который придет за вами, может все испортить? И он отвечает: Я его остановлю. Он думает, что будет вечно тут будет. Он спросил меня, не хочу ли я изменить конституцию с тем, чтобы я снова мог пойти на выборы”.
Несмотря на критику в частных беседах, на публике Буш продолжал поддерживать Путина.
В декабре 2007 он позвонил Путину и поздравил его с “победой” на региональных выборах его партии. Большинство на Западе считало выборы нечестными, но это не остановило Буша.
Путин ответил ему: “”Результаты дали нам повод порадоваться”.
Буш сказал: “Вы популярны. Народ вас очень любит”.
Путин: “Другие партии также неплохо себя показали”.
Буш: “Вы скромничаете”.
Но весной 2008 года Буш был вынужден развернуться от примирения к конфронтации с Россией. Буш намеревался втянуть в орбиту НАТО Украину и Грузию. Против этого выступали Франция и Германия, считавшие подобный шаг излишне провокационным. Даже Райс и Роберт Гейтс, старый воин времен холодной войны, призывали к осторожности. Гейтс, в отличие от Буша, заглянув в глаза Путина увидел в них “все того же убийцу КГБ, которого я видел всю мою жизнь”. Тем не менее, он не считал этого достаточно веской причиной, которая могла бы оправдать затею Буша. Вместе с Райс он призывал остановиться где-то на полпути – поддерживать стремления Украины и Грузии, но не предпринимать формальных шагов.
Настоящее испытание для Буша началось 8 августа 2008, на приеме в Пекине. После того, как он пожал руку Ху Цзиньтао, к нему подошел советник по национальной безопасности Джеймс Джеффри и сказал, что началась война с Грузией. Пока Буш переваривал новость, он заметил, что в нескольких шагах от него – Путин. Буш решил, что церемония открытия – не место для выяснения отношений. Поэтому он дождался окончания, отправился в отель, и оттуда позвонил Медведеву в Москву – формально, главе государства. Буш вспоминает: “Медведев был горяч. Но я тоже был горяч”.
Далее Буш обнаружил, что сидит в одном ряду с Путиным на церемонии открытия Олимпиады. Он пересадил собственную жену и короля Камбоджи на несколько рядов ниже, чтобы поговорить с ним.
Буш сказал: “Я вас предупреждал вас, что у Саакашвили горячая кровь”.
Путин: “У меня тоже горячая кровь”.
Буш: “Нет Владимир. У вас кровь холодная”.
Буш, увязший в двух войнах – в Ираке и Афганистане, не желал брать на себя риск третьей – с Россией из-за Грузии. Несмотря на грозное пыхтение “ястребов” во главе с Чейни, Буш от военного вмешательства отказался и обратился за помощью к Саркози, который был тогда очередным президентом ЕС. Саркози сумел достичь соглашения о прекращении огня, которое позднее было модифицировано при посредничестве Конолизы Райс.
Война закончилась, но отношения Буша и Путина, начавшиеся семь лет с разглядывания души в глазах были навсегда испорчены. Россия прекратила сотрудничество с НАТО и признала независимость Абхазии и Южной Осетии. Буш отказался от сотрудничества с Россией в ядерной сфере – проект, над которым два президента работали годами.
19 января 2009, в последний день в Овальном офисе, Буш сделал последний звонок “своему другу Владимиру”. Он сказал 14 слов:
Было приятно работать с вами
Нам вместе много удалось достичь
Желаю вам продолжения успехов.
The Seduction of George W. Bush. Foreign Policy NOVEMBER 6, 2013
