Когда Буш стал президентом, у него было скорее негативное мнение о Путине. Он называл его “этот холодный парень”. В то же время, он полагал, что главный противник Америки – не Россия. Во время встречи с профессором Стэнфордского Университета Майклом макФоулом (позднее – посол Обамы в Москве) тот сказал ему, что Путина “надо держать под нашим тентом”. Буш согласился: “Вы абсолютно правы. В один день нам придется разбираться с китайцами”. И посему Буш был предрасположен к тому, чтобы найти в подполковнике КГБ партнера – несмотря на предупреждения и опасения своей собственной команды. Именно тогда появились знаменитые высказывания Буша о том, что он “почувствовал душу” Путина. Советникам осталось лишь закатывать глаза к небу.
Буш продолжил свои ухаживания, пригласил Путина сначала на свое ранчо в Техас, затем в Кэмп-Дэвид. Путину льстил тот факт, что он стал первым иностранным лидером, с которым Буш говорил после того, как рухнули башни Всемирного Торгового Центра, и он настоял на том, что американцам было позволено использовать среднеазиатский плацдарм для операций в Афганистане – несмотря на возражения и сопротивление российской военной верхушки.
Буш пытался оправдать Путина в глазах свиты, напоминая, что “Путин ужасно рискует, ему нужно отбиваться от собственных троглодитов”. Буш приписывал странные требования и паранойю Путина влиянию его окружения, снимая с него самого всякую ответственность.
Во время торгового спора, когда Россия запретила ввоз американской курятины – “ножек Буша”, Путин в частном разговоре с Бушем сообщил, что американцы намеренно отправляют в Россию плохое мясо.
Он сказал: “У вас – отдельные заводы, производящие курятину для Америки, и отдельные – для России”.
Потрясенный Буш ответствовал: “Владимир, вы не правы”.
Путин настаивал: “Мои люди говорят, что это – правда”.
Если Буш и хотел в этот период возложить вину на путинских советников, вряд ли от его внимания ускользнул тот факт, что российский президент мощно и публично выступил против него в период начала иракской войны, присоединившись к Парижу и Берлину. Несмотря на это, Буш был настроен примирительно, и боялся, что разрыв усилится еще больше. Райс характеризовала его политику в этот период следующей формулой: “Наказать Францию, проигнорировать Германию и простить Россию”.
Но Буш начал свой второй президентский срок, поклявшись “покончить с тиранией в нашем мире”. Кремль, между тем, установил контроль над независимым телевидением, отменил выборность губернаторов, выдавил олигархов в эмиграцию или тюрьму и выдавил демократические партии из парламента. Многие из друзей Буша лично знали Михаила Ходорковского. Буш, во время первой встречи с Путиным после своей инаугурации на второй срок, поднял вопрос о свободе прессы.
Частная беседа двух президентов продолжалась несколько часов холодным февральским вечером в Братиславе. Путин защищал свои действия, сравнивая их с различными ситуациями в Соединенных Штататх.
“Вы говорите о Ходорковском, а я говорю об Enron. Вы назначаете коллегию выборщиков, а я назначаю губернаторов. В чем разница? Не читайте мне лекций о свободе прессы – после того, как вы сами уволили репортера”.
Буш спросил: “Владимир, вы говорите о Дэне Разере?” – Да, ответил Путин.
Разер сообщил в эфире CBS Evening News о том, что Буш в свое время якобы уклонился от службы в Национальной Гвардии. Его информация основывалась на поддельных документах. Разеру пришлось покинуть телевидение. Буш сказал Путину: “Я очень вам советую не говорить это на публике. Американский народ может подумать, что вы не понимаете нашей системы”.
Но Путин понимал свою собственную систему. Про-кремлевский репортер на совместной пресс-конференции президентов бросил Бушу вызов, спросив его: “Почему вы не говорите о нарушениях прав журналистов в Соединенных Штатах? О тех фактах, что некоторых журналистов увольняют?”
Буш ответил: “В американских СМИ иногда увольняют людей. Но их не увольняет правительство”.
Несмотря на все раздражение, Буш не был готов отказаться от Путина. Путин превратился в некий проект. Он все еще надеялся на то, что можно втянуть Москву в орбиту западного мира, смягчив критику и вместо этого надавив на Путина в частных . Буш осознал, насколько важна для Путина встреча Большой Восьмерки в Санкт-Петербурге в 2006. И Буш предвидел, что подвергнется огню критике американских конгрессменов, адвокатов и журналистов из-за внутренних репрессий в России.
