Несмотря на то, что мутазилиты были в фаворе у нескольких халифов, их господство не продолжилось долго.
На втором году царствования халифа Джаффара эль-Мутаваккиля мутазилиты были прокляты в мечетях, вера в их доктрину стало преступлением, караемым смертью, они были изгнаны от двора, и их работы были большей частью уничтожены. Халиф освободил из тюрьмы престарелого ибн Ханбала и запретил “любые дискуссии о том, что было сотворено или не сотворено в копии или пересказе Корана”. Дом Мудрости аль-Мамуна также был закрыт (позднее его открыли в попытке оживить научное исследование и переводческую активность).Философ аль-Кинди был изгнан из Багдада (предварительно его публично высекли), а его библиотека была конфискована. С 885 года писцы Багдада должны были принести официальную клятву в том, что они не будут копировать книги по философии, теологии и диалектике.
Репрессии не означали немедленного конца мутазилитов. Они также не предотвратили публикаций находившихся под влиянием греков философов – Аль-Фараби, Авиценны и Ибн Рушда. Некоторые из- мутазилитов бежали в более гостеприимные шиитские области Восточной Персии, находившиеся под контролем Бувайхидов. Именно там там писал второй по значимости мутазилитский философ Кади Абд аль-Джаббар. В результате, пишет известный сирийский историк Альбер Хурани, шиитское учение включило в себя некоторые существенные элементы доктрины мутазилитов.
Несмотря на это, крах мутазилитов означал для суннитов начало длительного процесса деэллинизации и окостенения мышления. Пакистанский ученый Первез Худбой пишет: “Так закончилась самая серьезная попытка соединить разум и откровение в исламе. К 12 веку консервативные, антирационалистские школы совершенно разрушили мутазилитское влияние. Сила этого процесса была такова, что ашариты рассматривались в качестве “умеренных” в сравнении с литералистами ибн Ханбала и позднее ваххабитами, которые вообще не позволяли развиться любой форме спекулятивного мышления”.
Наиболее яркой иллюстрацией напряженности в отношениях между разумом и откровением в исламе стала история библиотеки Кордовы. На пике славы в ней насчитывалось около 400 тысяч томов, и в ней работали 500 библиотекарей. Книг в библиотеке было больше, чем во всей Франции, и, возможно, во всей Западной Европе. Мусульмане, однако, не только построили эту библиотеку – они же ее и уничтожили. Арабы утверждают, что это сделали не они, а берберы в 1013 году. Существует более ранняя история ( и неверная) история о том, как халиф Омар приказал в 638 году уничтожить то, что осталось от великой библиотеки Александрии. Он якобы при этом сказал: “Все эти книги содержат либо то, что уже изложено в Коране, либо то, чего в нем нет. В любом случае они излишни”. Не так давно Талибан пошел по этому пути, приказав уничтожить в Афганистане все книги, кроме Корана.
Наиболее оскорблены мутазилитами были традиционные исламские религиозные ученые, последователи ибн Ханбала. Ханбализм – школа наиболее буквального толкования Корана (фикх). Она продолжает процветать и по сей день, наиболее ярким примером процветания является королевство Саудовская Аравия.
Здесь следует кратко указать на роль главных четырех школ суннитской религиозной юриспруденции. Одна была основана аш-Шафий, вторая – Абу Ханифа, третья Ахмадом ибн Ханбалем и четвертая Маликом ибн Анасаом. Четыре эти школы (мазхаб) предлагают мусульманину (вплоть до сегодняшнего дня) все знание, необходимое для жизни. Интерпретация священных текстов (иджтихад) была завершена этими четырьмя великими имамами в раннем 9-м веке. К 12-му веку уже считалось, что нет никакой необходимости в дальнейшей интерпретации и расследовании, и врата иджтихад закрылись. На смену иджтихад пришла его противоположность – таклид, фиксированный закон, имитация ранее вынесенных религиозных суждений. С этого момента центральное место в мусульманском образовании заняла не философия и теология, но религиозная юриспруденция.
