Ислам столкнулся с греческим образом мышления в своих византийских и сасанидских владениях. Как точно влияли новые идеи на завоевателей, не ясно. Ясно то, что огромные территории бывшей Византийской империи были населены преимущественно христианами, и христианские философы издавна пользовались греческими принципами. Основы того, что было принято называть “интеллектуальными науками”, включали в себя логику и философию, а также естественные, медицинские, инженерные и математические дисциплины.
Значительная часть греческих работ была переведена христианами на арамейский. Поскольку арабы со всеми этими предметами были абсолютно незнакомы, они называли их “вторгающиеся науки”. Первоначальный интерес мусульман к греческим наукам был чисто практический, и относился к медицине, математике, алхимии, естественным наукам и астрологии. Большинство специалистов в этих отраслях, однако, также были и учеными философами – и это означало, что мусульманский интерес постепенно распространился на философию и теологию. Мусульманам также было необходимо защитить свою веру перед лицом апологетов христианства, которые использовали в своей борьбе философские принципы. Некоторые христиане, принявшие ислам, были хорошо подготовлены к выполнению этой задачи благодаря своему знакомству с греческими науками. Для описания греческих концепций были созданы новые арабские слова. Философия открыла мусульманский разум так, как это никогда не случалось до этого – в духе свободного исследования и спекулятивного мышления. Именно на этом стыке произошла величайшая драма мусульманской интеллектуальной истории.
После столкновения с эллинизмом самым главным вызовом для ислама стал статус разума. Какова способность разума понять реальность? Можно ли рационально познать Бога? Как голос разума сочетается с откровением Корана? Предшествует ли разум вере? Было ли откровение направлено разуму? Может ли разум осознать моральные принципы, находящиеся вне рамок Корана? Что происходит в случае, когда Коран кажется неразумным? Можно ли вообще задавать подобные вопросы? Совместим ли ислам с чем бы то ни было, кроме самого себя?
Вокруг ответов на эти вопросы в 8-9 веках, во времена абассидского халифата разыгралось решительное сражение. На кону была свобода воли человека, его способность познавать посредством разума, и сама природа реальности и Бога. По завершении битвы, триумфальные победители постепенно искоренили философию и деэллинизировали мусульманский мир.
