По иронии судьбы, из-за случайного совпадения обстоятельств, которые конструируют науку, известную нам под именем “история” во главе британской военной машины встал национальный герой, считавший себя и считавшийся специалистам по Востоку. Это наложило отпечаток на всю последующую британскую политику в регионе – и на ее плачевные последствия.
Непосредственно перед назначением на пост военного министра Китченер правил Египтом, который все еще номинально считался частью Оттоманской империи. Британцы оккупировали Египет в 1882 году, “с целью наведения порядка”. Наведя порядок британцы ретироваться не стали. Египет был относительно новой прибавкой к британской сфере влияния. Офицеры, служившие в Каире, развили свой, особый взгляд на события, происходящие в арабском мире. Будучи дислоцированы в арабской стране, они возомнили себя экспертами в арабских делах, каковыми они не являлись. Они также были весьма раздражены тем, что их “экспертизой” не пользовались, что им активно противостояли два государственных института, традиционно ведавших в империи отношениями с исламским миром – министерство иностранных дел и правительство Индии. Ни Китченер, ни его подручные не продемонстрировали понимания той великой разницы, которая существует между различными общинами Ближнего Востока. Арабы и египтяне, например, говорят на одном языке, но сильно отличаются друг от друга по этническому составу, культуре, внешнему виду и историческим обстоятельствам. Даже если каирская клика была экспертом по египетским делам, это не означало, что ее члены были экспертами по делам арабским.
Британцы знали, что хедив – египетский принц, в тени авторитета которого они правили страной, намерен расширить зону своего влияния. Амбиции хедива – номинально наместника турецкого султана, заключались в том, чтобы занять его место в качестве духовного лидера исламского мира – халифа в арабоязычных провинциях империи, и тем самым расколоть ее надвое. Другой вариант заключался в том, чтобы провозгласить священный халифат в Мекке, которым бы правил один из клиентов хедива.
Большая стратегия и комбинации мировой политики оставались вне фокуса офицеров британского Каира – места, обладавшего по выражению одного из помощников Китченера “всеми признаками ограниченности и провинциальности британского гарнизона”.
Начало войны потребовало от империи немедленно прояснить характер британского присутствия на Кипре и в Египте, поскольку оба официально считались частью оттоманской империи. Кабинет просто потребовал их прямой аннексии. “Секретарь по делам Востока” Китченера Рональд Сторрс высказал яростные протесты против аннексии Египта, указывая на то, что они прямо нарушают 40 лет британских обещаний “предоставления независимости”. “Агентство” (администрация в Каире, главой которой был Китченер) выступило за предоставление Египту статуса протектората. Кабинет согласился – и это стало признаком всех дальнейших отношений кабинета и агентства в формировании будущей ближневосточной политики, или, точнее, раздела Турции.
