Могучее притяжение концепции Новороссии покоится на ее двойном значении, провозглашающем рождение Новой России и географически, и метафорически. Это и земля обетованная, которой прибавится Россия, и ожидание трансформации самой России. В этом смысле, “Новороссия” предлагает невиданную доселе конвергенцию трех лежащих в ее основе идеологических парадигм