Западная Европа создала для себя пост-модернисткую иллюзию, в которой традиционная политика силы и закабаления была преодолена. Путин хорошо понимает слабости Запада и пользуется этим на нынешнем этапе своего шантажа.
Запад пока практически ничего не может противопоставить политике насилия Владимира Путина. Властелин Кремля застал Америку, Европу, и даже переходное правительство Украины врасплох, им нечем ответить на его коварную стратегию завоевания Украины. Они все время отстают от Путина – и с каждым его ходом этот разрыв увеличивается.
Западные санкции бесполезны перед лицом волны националистического бешенства, которую породила политика Путина в его собственной стране и в некоторых бывших советских республиках. И попытка украинского правительства противостоять второму акту аннексии в восточной Украине силой не сработала.
Украинские вооруженные силы слишком слабы для того, чтобы противостоять про-российским милициям. Это превращает данную часть страны в готовый материал для поглощения Россией. В дополнение к этому, про-российские настроения проникли и в подразделения армии, как демонстрируют первые случаи дезертирства. Более того, Киев до выборов попытается избежать кровопролития и не предоставить Москве предлог для вторжения.
Уже слышна путинская оруэлловская пропаганда, согласно которой силы безопасности Украины, защищающие территориальную целостность страны, “ведут войну против собственного народа”, а не операции против коммандос и банд, организованных Россией, захвативших некоторые города восточной Украины.
Обобщая, перед нами – фатальная асимметрия. Западная Европа не могла себе представить, что ее придется столкнуться с державой, верящей только в авторитет дула пистолета. Европа расслабилась в эфире созданной ею самой иллюзии, согласно которой подобное могло происходить лишь в исчезнувшем прошлом.
Соответственно, мы стерли из нашего сознания саму идею того, что собственные интересы следует защищать силой. Демократии вообще запретили сами себе использовать насилие и становиться на одну моральную ступень со своими врагами. Перед этой дилеммой оказался не только Запад, содрогнувшийся от самой идеи военной конфронтации с Россией, но и новая Украина, стремившаяся проложить путь в плюралистическую и мирную Европу.
Украине придется рассчитывать только на себя и находить военные ответы на брутальное русское насилие. Путин только и мечтает о такой возможности. И потому он стремится спровоцировать бойню, которая до сих пор существовала только в фантазиях угрозы “украинского фашизма” русскому населению, распространявшихся его массовой пропагандой.
Путин слишком хорошо знаком со слабостями демократического мира. Он знает, что в его распоряжении кнопки эскалации и де-эскалации, и с их помощью он надеется на то, что Запад отдаст ему желаемое добровольно. В противном случае он применит силу. Под слоганом “федерализации” Запад должен согласиться на расчленение страны, что на деле будет означать установление контроля Москвы над целыми регионами. Путин прячется за лицемерным “предупреждением” об опасности “гражданской войны”. Федерализация с широкими автономными правами – хорошая, демократическая идея, но в данном случае речь идет о камуфляже для фактической аннексии.
