Андерс Аслунд из Peterson Institute of International Economics, Вашингтон, говорит, что международное сообщество в состоянии причинить тяжелый ущерб российской экономики, и сделать это быстро – в случае, если на это будет политическая воля.
США и Европа могут отрезать российские финансовые институты от SWIFT – Society for Worldwide Interbank Telecommunication.
Нации и международные корпорации используют эту систему для перевода денег, получения и отправления денежных средств. Подобная мера подорвет способность России заниматься международным бизнесом, и она будет вынуждена расплачиваться горами наличных или бартером.
Для того, чтобы отрезать России от SWIFT, потребуется согласие Европы. Иран был отрезан от SWIFT – и вместе с этим возможности Ирана экспортировать нефть был нанесен серьезнейший удар.
SWIFT остановил свой бизнес с Ираном только после угроз со стороны американского Сената. Кэмпбелл Харви, преподаватель международных финансов из Duke University говорит, что подобная мера в отношении России будет иметь опустошительные последствия для европейских народов и государств. Харви говорит, что речь идет о “финансовом ядерном ударе”.
Харви указывает, что можно ограничить отдельные американские или европейские компании в торговле с Россией, или запретить бизнес с Россией целым секторам. Но “нож режет в двух направлениях”, напоминает Харви.
Только 1% американского экспорта идет в России, но эта цифра куда выше для некоторых европейских стран. Для стран вроде Германии, чей экспорт составляет 52% от ВНП угроза торговой войны с Россией, делает их гораздо более нервными в отношении того, какие следующие шаги будут предприняты.
Ариэль Коэн из Heritage Foundation говорит: Европа импортирует 40% природного газа для производства электроэнергии из России. Она может сократить свою зависимость, расконсервировав ядерные реакторы (8 из 17 в одной Германии) и увеличив импорт природного газа из Африки, стран Персидского Залива и США”.
Этого нельзя сделать быстро, но, в перспективе, будет иметь “опустошительный эффект на отношения между Россией и Западом”.
Коэн комментирует: “Эти меры – прямо из учебников. Вопрос в том, с каким энтузиазмом мы будем их осуществлять”. В настоящее время отношения между Россией и Соединенными Штатами – настоящая головоломка, и американцы все еще ожидают российского сотрудничества по Ирану и Сирии.
Харви говорит, что торговая и финансовая взаимозависимость между Западной Европой и Россией возросла в очень большой степени после краха Советского Союза – до той точки, где любые меры , которые навредят России , также навредят и Европе.
Аслунд, со своей стороны указывает на то, что крайне ограниченные санкции США и Европы против нескольких российских и украинских бизнесменов и чиновников привели к тому, что 64 миллиарда долларов были выведены из российской экономики. Это – эквивалент 3% от российского ВНП. Если капитал будут выводить такими темпами, к концу года уровень оттока составит 150 миллиардов долларов.
Аслунд говорит: “Если санкции будут ужесточены, то отток может быть куда хуже. В итоге будет меньше потребления, меньше инвестиций, меньше ВНП, жизненный уровень понизится. Понизится все”. По мнению Аслунда, российская экономика крайне уязвима в случае западного давления. Аслунд предполагает: “Очевидно, существует некая граница, лимит того, с каким уровнем экономического ущерба готов смириться Путин”.
Аслунд призывает к “санкциям иранского типа” против России, однако не трогать российский нефтяной сектор, дабы не “вызвать глобальный энергетический кризис”. Но Аслунд не боится того, что экономическая война против России приведет к новой, третьей с 2007 года рецессии в Европе: “Если начнется реальная война, нас ждет куда более страшная рецессия”.
Oren Dorell. What can stop Putin? USA Today, April 15, 2014
