Он одевался в бедуинские одежды, свободно говорил по-арабски и совершал паломничества от мечети к мечети. Летом 1915 он стал источником беспокойства на Ближнем Востоке и на Аравийском полуострове. Он пропагандировал джихад против неверных колониалистов в Африке и Азии – в первую очередь, против британцев. Он проехал по Сирии, Палестине, путешествовал по Синайскому полуострову и по северо-западу Аравийского полуострова, не пропуская ни одного клочка земли.
Исламист с первого момента его зарождения, то есть ранний фундаменталист? Ничего подобного: он был католиком с еврейскими корнями, а действовал по заданию германского кайзера. Тайной миссией барона Макса фон Оппенгейма было организовать мусульманское антиколониальное движение от Египта и до Индии. Пожар религиозной войны, по расчётам кайзера, мог бы связать большое число сил Британской Империи на Востоке, снизив, таким образом, напряжение “окопной войны” во Фландрии и на севере Франции.
Сын банкира, Оппенгейм – дипломат, археолог и первооткрыватель руин Тель-Халафа в Сирии и сегодня известен, как глубокий знаток Востока. Однако мало кто знает, что в период Первой мировой войны он был и закулисным руководителем джихада. И это, несмотря на то, что идея разжигания религиозной войны преследовала его всю жизнь. Задолго до Первой мировой войны, он настойчиво пытался обратить внимание на политическую взрывную силу ислама и, будучи уже 80-летним стариком, советовал гитлеровским ближневосточным экспертам, использовать джихад, как чудо-оружие против Британии.
Шпион кайзера
Немногие из европейцев знали традиции арабского мира так же хорошо, как Оппенгейм. С 1896 по 1910 он был имперским “наблюдателем за исламским миром” в Каире. Там он начал жить не обычной жизнью в колониальном стиле западных иностранцев, а как араб. Он поселился в арабском квартале, а не в каирском дипломатическом районе, выучил арабский язык и даже завёл собственный гарем. Став знатоком Востока, он завязал тесные дружеские связи с местными племенными шейхами и с учёными – неоднократно вызывая своим жизненным укладом неудовольство европейцев.
Именно благодаря тесным связям с местными он обратил внимание на концепции Священной воны. Идея, задействовать этот рычаг против могущества Британской империи, до такой степени увлекла его, что он снова и снова стал писать об этом в своих отчётах, пытаясь донести её до кайзера.
И хотя мысль, воспользоваться религиозным фанатизмом мусульман, новой не была, но никто до сих пор не формулировал её с такой энергией, как Оппенгейм. Судьбоносным должно был стал 1910 год. Британцы, фактически считавшиеся с 1882 владыками Египта, наблюдали все эти годы за его действиями с возрастающим подозрением. Наконец, они пришли к выводу, что Оппенгейм является кайзеровским шпионом, и потребовали его освобождения от должности. Берлин смирился и так долго оказывал давление на строптивого Оппенгейма, пока тот добровольно не покинул Каир – официально для того, чтобы посвятить себя раскопкам сирийского Тель-Халафа. Однако Лондону дали ясно понять: братание Оппенгейма с арабами не является политикой Берлина.
Пока не является. Поскольку, когда летом 1914 года Европа, по всем признакам, всё ближе подходила к войне, имперскому правительству вдруг все средства стали хороши, лишь бы чинить препятствия британцам. Ничего не страшило Берлин более, чем вступление в войну Великобритании.
Тайное оружие – джихад
Важный камень в основание стратегии джихада был как раз заложен: германский союз с Османской империей. Он предусматривал, что Рейх встанет на сторону турков в случае нападения на них русских. В ответ правительство в Константинополе (сегодняшнем Стамбуле) гарантировало, что султан-халиф Мемед V – духовный лидер мусульман – объявит священную войну против Великобритании.
Так, внезапно, пробил час для Оппенгейма. За ночь он из отставного советника посольства превратился в главного восточного стратега германского кайзера. Вскоре после начала войны, в октябре 1914 года, в одном из стратегических планов “касательно переворота в исламских регионах наших врагов”, он обосновал, как именно нужно развязывать Священную войну. Там речь идёт о мелких путчах и покушениях, о акциях саботажа на Суэцком канале и на нефтяных полях Баку, а также об обширной пропаганде.
Ожидание эффекта домино
Ещё раньше, в конце лета 1914 года, в Палестину, в Иран и Афганистан, выехали немецкие миссии для того, чтобы в колониальном тылу британцев заключать союзы и создавать очаги беспорядков. В начале ноября 1914 наконец начал свою работу “Разведывательный центр Востока”, руководимый Оппенгеймом. Здесь планировались покушения и террористические акты, формулировались и издавались пропагандистские листовки и газеты, чьё содержание часто составляли лишь картинки, понятные и неграмотным.
План казался совершенным со всех сторон. 14 ноября 1914 года султан-халиф Мемед V действительно объявил Священную войну и по заданию германцев было совершено несколько мелких покушений и нападений со взрывами. Однако того взрыва, который должен был потрясти и поджечь Британскую империю, так и не последовало. Мусульмане не захотели вести джихад на стороне “неверных” немцев.
Разочарованный Оппенгейм решил на месте взять дело в свои руки и самому непосредственно поднимать арабских племенных шейхов. В первую очередь это касалось привлечения на свою сторону Шарифа Хуссейна, хранителя святилищ Мекки и Медины и властителя Хиджаза, сегодня расположенного в Саудовской Аравии (Историческое место возникновения ислама — здесь находятся священные города мусульман Мекка и Медина. Административный центр — Джидда. В 1916—1925 годах — независимое государство, возникшее в результате восстания арабских племён против Османской империи. Первым королем Хиджаза был Хусейн бен Али (1916—1924), вторым — его сын Али ибн Хусейн (1924—1925). Прим. перев.) Хуссейн был одним из самых влиятельных людей на Аравийском полуострове, и если бы он последовал призывам султана-халифа к джихаду, это, по расчётам Оппенгейма, вызвало бы “эффект домино”
